Завтра в Кремле ждут сирийского президента Башара Асада, а накануне с президентом России Владимиром Путиным встретился ливанский премьер-министр Фуад ас-СИНЬОРА. Эти визиты совпали с обострением ситуации в Ливане, где оппозиция, поддерживаемая Сирией и Ираном, добивается уступок со стороны правительства. Перед отлетом из Москвы премьер Ливана рассказал обозревателю «Времени новостей» Елене СУПОНИНОЙ об итогах визита, подчеркнув, что, вопреки мнению многих аналитиков, отношения с Сирией не были на переговорах в России главной темой.

-- В предыдущую встречу этой осенью я спросила вас: какое послание вы хотите передать соседней Сирии с российским министром иностранных дел, отправлявшимся тогда из Бейрута на переговоры в Дамаск? Вы ответили: «Послание любви». И даже процитировали известную ливанскую певицу Фейруз: «Если к вам пришла любовь -- следуйте за ней». Теперь в Москве вы опять, когда речь заходила о Сирии, как бы посылали сигналы...

-- О любви и дружбе!

-- Да, вы много говорили о дружеских чувствах к сирийцам. Но почему не сказать это руководству Сирии напрямую? Почему вам для этого необходимо посредничество России?

-- Я никогда не говорил, что для этого мне необходимо посредничество России. Я говорил, что работаю над тем, чтобы установить хорошие отношения между Ливаном и Сирией. Мы приветствуем усилия других наших партнеров в этом направлении. Но в Россию я приезжал не для обсуждения ситуации с Сирией. Есть много других важных вопросов. Моя цель -- укрепить независимость Ливана. Ливан никогда не будет управляться кем-то против Сирии, но и никогда больше не будет управляться со стороны Сирии.

-- Тем не менее многие аналитики сопровождали ваш визит комментариями, что вы приехали с надеждами на подобное посредничество. Это не так?

-- Не это было целью визита. Конечно, если Россия приложит усилия в этом направлении, мы были бы благодарны. Да, мы приезжали в Москву за помощью, но я изложу вам наши приоритеты. Все-таки главная для нас проблема -- это продолжение израильской оккупации ливанских территорий.

-- Вы имеете в виду горные высоты «Фермы Шебаа», где остаются израильские войска?

-- Совершенно верно. И я думаю, что Россия в решении этой проблемы могла бы сыграть положительную роль. Россия -- великая держава, которая могла бы убедить израильтян уйти с этих территорий.

-- Но международное сообщество ничего не делает для решения этой проблемы. Вы еще летом предложили план решения, но никто не отреагировал. И еще в августе резолюция 1701 Совета Безопасности ООН уполномочила тогдашнего генсека ООН Кофи Аннана представить в течение 30 дней свой план, но дело не сдвинулось.

-- Я все это знаю. Но это не значит, что у нас ничего не получится. Мы будем решать эту проблему. Россия может сыграть основную роль в установлении мира на Ближнем Востоке. И нам надо поддерживать постоянные контакты с Россией. Мы хотим укреплять с вашей страной политические и экономические связи. Москва может способствовать улучшению обстановки в регионе, к примеру, через ее контакты с Ираном. Так что неправильно сводить суть моего визита только к посредничеству в улучшении отношений с Сирией.

-- Что же Россия может сделать через свои связи с Ираном?

-- Россия может способствовать тому, чтобы Ливан перестал быть ареной чьих-то баталий, а стал нормальной, успешной страной. Посмотрите, какие заявления делает духовный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи: «В Ливане мы хотим нанести поражение Соединенным Штатам». Мы с уважением относимся к другим мнениям. Но если он хочет кому-то нанести поражение, при чем здесь Ливан? Кто позволил превращать Ливан в арену для чужих сражений?

-- Господин премьер, но кое-кто в Иране считает ваше правительство проамериканским. Да и в ливанской партии «Хизбалла» тоже есть мнение, что за вами стоят США и Франция.

-- Странное дело, еще три месяца назад никто не сомневался, что правительство Ливана патриотично и защищает интересы страны. И вдруг короткое время спустя наше правительство стали обвинять, что оно якобы на кого-то там работает. Вот я вас хочу спросить -- как так? Вот так просто законно избранное правительство вдруг превратилось в чьего-то ставленника? Так, что ли?

-- Но я все-таки не разделяю мнения ваших оппонентов и не считаю ваше правительство чьим-то агентом влияния.

-- Спасибо за то, что вы выражаете эту свою точку зрения открыто. Но ведь странные вещи на этом не кончаются. Они обвиняют нас, но в то же время добиваются, чтобы мы дали им больше министерских портфелей как раз в этом нашем правительстве! Так ведь если вы действительно считаете это правительство таким, как говорите, так что же вы рветесь в него?! Они же говорят: «Давайте расширим состав правительства. Мы хотим в нем быть более широко представленными». И что это такое?

-- А вы сами как это объясняете?

-- Такова, к сожалению, политика. И такова политика в Ливане. Этим летом наше правительство добилось прекращения огня в Ливане и ухода израильской армии с большинства наших территорий. На юг страны пришла ливанская армия. Весь мир оценил эти наши заслуги. И вот после все этого мы слышим эти обвинения. Ну что здесь можно сказать? Только одно: «Да простит им это Господь».

-- Все-таки еще пару слов о Сирии. Почему вам не встретиться с сирийским президентом Башаром Асадом? Обсудить напрямую спорные вопросы?

-- Мы хотим такой встречи. Башар Асад не раз направлял мне приглашение, и я отвечал: «Хорошо, надо сесть и поговорить». Я попросил лишь, чтобы была выработана повестка встречи. Чтобы были прописаны пункты, по которым нам надо достичь согласия. Это нужно, чтобы встреча не превратилась в общий разговор.

-- Если все согласны на встречу, что же не определитесь с датой?

-- Ладно, я скажу. Еще в конце марта этого года я встретился с его превосходительством президентом Сирии в Хартуме (на саммите Лиги арабских государств в Судане. -- Ред.). Я сказал: «Надо бы обсудить все подробно». Я сообщил также, что с такой инициативой я выступил на встречах с представителями других ливанских движений в рамках национального диалога. Я сказал Асаду: «Я готов совершить визит к вам». Он ответил: «Хорошо». Через два дня я подготовил и направил ему повестку встречи. И что в результате? Прошло два месяца -- вообще никакого ответа! Только потом пришел сигнал от него, что лучше бы встретиться без повестки дня. Я ответил: «Как же так, ведь нам, наоборот, надо обсудить конкретные вопросы!».

Затем он направил мне приглашение через эмира Катара, но опять-таки с оговоркой -- без повестки встречи. В ответ я пригласил одного из представителей сирийского президента, объяснил: если его превосходительство желает добавить какие-то пункты, мы готовы. Но никакого результата. Хотя нет другого пути для решения проблем, кроме как встречаться и обсуждать. Мы готовы к переговорам, но только заранее оговорив темы. Мы хотим укрепить доверие между Ливаном и Сирией. И я надеюсь, что так произойдет. Даст бог, скоро мы все-таки увидим шаги в этом направлении.

-- В Москве вы заявили, что разоружение ливанской группировки «Хизбалла» -- это внутреннее дело самих ливанцев. Но разве резолюцию 1701 Совбеза ООН, принятую в августе, нельзя трактовать так, что это еще и дело ООН, чьи войска временно находятся на юге Ливана?

-- Нет. Та резолюция подчеркивает полное уважение ливанского суверенитета на всей территории страны. Разоружение «Хизбаллы» не входит в задачи международных войск. Мы сейчас стараемся усилить роль ливанского государства, оно должно быть единственным центром власти. В стране не должно остаться никакого оружия, кроме как у представителей государства. Это крайне необходимо. Но вот как добиться этого? Только через диалог. «Хизбалла» -- ливанская партия, пользующаяся поддержкой части населения. Надо вовлечь «Хизбаллу» в продуктивный диалог.

-- Вы сообщили российскому руководству, что нуждаетесь в оружии для перевооружения ливанской армии. Но разве у вас есть деньги для покупки этого оружия?

-- Ливан нуждается в помощи. Мы благодарны Москве за помощь в восстановлении мостов, разрушенных во время израильского нападения этим летом. И сейчас с президентом Владимиром Путиным мы обсуждали, как еще можно поддержать Ливан. Наша страна подвергалась разрушениям в течение 30 лет. Мы были бы признательны всем нашим друзьям за помощь.

-- У Ливана за десятилетия накопился огромный государственный долг, в основном перед международными финансовыми организациями...

-- Да, долг около 40 млрд долларов.

-- Вы, как я знаю, надеетесь на то, что долг будет прощен? И это может быть решено на конференции в Париже, где в январе 2007 года соберутся страны, оказывающие помощь Ливану?

-- Мы надеемся на это. Надеемся и здесь на помощь России. От президента Путина я услышал самые теплые слова в отношении Ливана, слова поддержки и помощи. Я очень благодарен президенту Путину за приглашение в Москву.

-- На какие уступки может пойти ваше правительство, чтобы снять напряженность в отношениях с оппозицией? Чтобы она хотя бы прекратила уличные протесты?

-- Наше правительство -- это правительство парламентского большинства. И мы готовы к тому, чтобы представители меньшинства принимали участие в принятии важных решений. Но при этом меньшинство не должно парализовать работу правительства.

-- Одна из уступок -- это проведение досрочных выборов?

-- Вопрос проведения досрочных президентских выборов мы обсуждаем при посредничестве Лиги арабских государств, генсек которой Амр Муса на днях снова приедет в Бейрут. (Полномочия просирийского президента Ливана Эмиля Лахуда истекают в конце 2007 года. - Ред.).

-- То есть речь о досрочных президентских выборах, а не парламентских?

-- Речь только о выборах президента.

-- Тогда что же станет уступкой? Может, создание комитета из шести человек, в том числе от оппозиции, который еще раз рассмотрит уставные документы создающегося международного трибунала? Этот трибунал должен наказать тех, кто стоит за политическими убийствами в Ливане. Но оппозиции кое-что не нравилось в связи с трибуналом...

-- Это даже не комитет, а группа людей, которые еще раз изучат уставные документы трибунала вместе с группой юристов и специалистов, в том числе из ООН.

-- То есть устав международного трибунала еще может измениться?

-- Я не могу сейчас сказать ни «да», ни «нет». Но мы готовы еще раз обсудить это и выслушать другие мнения. Неспелым виноградом оскомину набьешь. Мы хотим зрелого винограда.