В столице проходят сразу три выставки художников бывшего андерграунда. В Московском музее современного искусства в Ермолаевском переулке кардиохирург и по совместительству увлеченный коллекционер Михаил Алшибая показывает свой авторский проект «Круги», в галерее «Файн Арт» представлены последние работы Андрея Гросицкого, а в «Айдан-галерее» -- ретроспектива Сергея Шаблавина.

Любопытно, что наш запутанный и противоречивый художественный мир еще можно объяснить с помощью простых форм. Например, круга -- фигуры, не имеющей ни начала, ни конца. Михаил Алшибая на своей выставке распределил собираемую им с 1986 года крайне разношерстную андерграундную художественную публику 50--70-х в определенные группы. Идея вполне логичная, но не так легко исполнимая по причине многообразия, которое хотелось показать. Коллекционер ассоциирует художественное сообщество с волнами от бросаемых в воду камней, но получившееся, скорее, напоминает пересекающиеся, перекрывающие друг друга круги от капель крупного дождя. Несмотря на некоторую сумбурность в подаче, коллекция «Круги» выигрывает не концептуально, а эмоционально. Редкость и качество показываемых работ не может не радовать. За двадцать лет беспрестанного поиска коллекционер собрал неплохой дайджест определенного исторического периода искусства. И на выставке множество малых кругов -- группы «Движение», «Сретенский бульвар», круг Пятницкого, Лианозовская группа или студия Белютина, и др. вписываются в итоге в один большой -- в круг художников российского андерграунда. Похоже, на выставке есть все -- от модного Ильи Кабакова до умершего в юности еще в конце 70-х забытого Александра Горохова или участника выставок «Бубнового валета» Моисея Фейгина, которому месяц назад исполнился 101 год.

Однако шестидесятник Андрей Гросицкий, принадлежащий к кругу Михаила Рогинского, и семидесятник Сергей Шаблавин из компании Олега Васильева и Эрика Булатова в «Круги» Алшибая не попали. Но частному коллекционеру за это претензий не предъявляют. Как говорится, на нет и суда нет. Тем не менее далеко не все из огромного списка имен, показанных в Ермолаевском, в последние десятилетия удостаивались персональных выставок. А Гросицкий и Шаблавин удостоились.

Кроме нонконформистского прошлого в искусстве Гросицкого и Шаблавина на первый взгляд нет ничего общего. Однако по личным свойствам характеров объединяет обоих замкнутость, способствующая уединенному творчеству, а вследствие этого и полному отсутствию какой-либо художественной ангажированности. Оба художника создают работы, находящиеся абсолютно вне времени. Гросицкий увлечен исключительно метафизикой предмета, Шаблавин же -- метафизикой пространства.

Новая серия работ Андрея Гросицкого, выставленная в галерее «Файн Арт» называется «Застрявшие...» Любимые модели художника на протяжении многих лет -- разные б/у предметы, изъеденные ржавчиной, покрытые патиной времени, потрепанные жизнью, словно застряли в таких же престарелых железных рамах. И невозможность вырваться из живописной клетки, уготованной художником, окончательно умиротворила и умертвила лопнувший тюбик с засохшей краской, рыжий от ржавчины висячий замок с ключом или полуистлевшую консервную банку. Все эти вещи, искусно написанные маслом на холсте, выглядят гипертрофированным символом бренности жизни. Им было тесно в квадратных рамах, они рвались наружу, но так и остались в бессильной тоске.

Простота Гросицкого -- в самой незатейливости объекта его повествования. Простота Сергея Шаблавина совсем иного рода: не в изображаемом предмете, а в окружившем его пространстве. Увлечение очень редкой и одновременно простой формой тондо создает эффект взгляда через подзорную трубу или лупу. Его изображение не борется, не пытается вылезти из картины наружу, как это происходит у Гросицкого, а, наоборот, отправляется вглубь, удаляется от зрителя. Выставка Сергея Шаблавина «Формула пейзажа» проходит в непривычном для художников этого поколения месте: работы разных лет (1975--2006) экспонируются в галерее супермодного искусства «Айдан». Если у Гросицкого «эстетика помойки» воплощается в портрет вещи, отслужившей свой срок, то Шаблавин много лет занимался реинкарнацией круглых выброшенных столешниц в подрамники для своих произведений. Произведения именно этой формы одинакового размера (84 сантиметра в диаметре) и были отобраны на выставку, хотя есть у Шаблавина, конечно, и обычные, квадратные и прямоугольные картины. Для художника круг -- вместилище мира. С 1975 года, глобально ничего на свете не изменилось, поэтому не претерпели серьезных метаморфоз и сюжеты Шаблавина. По-прежнему удаляются в бескрайность заснеженного леса поезда (работа «Россия» (2004) порождает собирательный, хотя и не самый веселый образ родины), по-прежнему поблескивает водная гладь в свете рассветных лучей («Солнце над морем», 1980). И жизни, заключенной в круг, дарована бесконечность.