Том Вулф. Я -- Шарлотта Симмонс. Перевод с англ. В. Правосудова. Амфора, 2006.

Роман, ставший настольной книгой американской молодежи середины «нулевых», основоположник так называемого «нового журнализма» Том Вулф написал в 2004 году. Со времен публикации «Электропрохладительного кислотного теста», принесшего ему славу главного литературного неформала Америки, минуло 36 лет. Вулф давно сменил тертые джинсы и пестрые фенечки на фирменный костюм-тройку цвета крем-брюле, из карманов которого на парадных фотопортретах торчит неизменный блокнот Мoleskine. С этой гламурной записной книжечкой Вулф, по собственному признанию, пять лет подряд слонялся по студенческим барам, клубам, общежитиям и университетским аудиториям, чтобы обновить свой социальный опыт, пополнить словарный запас и убедиться в том, что популярные во времена его молодости словечки типа «понты», «ништяк» и «крутизна» сейчас употребляют лишь законченные анахронизмы.

Вулф, призвавший в свое время пишущую братию к хождению в народ с целью напитать немощную литературу энергией реальной жизни, ко времени публикации «Шарлотты Симмонс» сам превратился в изрядно огламуренный и напомаженный бренд. Издательство Picador USA даже решилось на необычный маркетинговый ход: выпустило премьерный тираж романа без названия на обложке, напечатав крупными буквами лишь имя автора. "На наш взгляд, имя Вулфа действует на покупателя лучше, нежели название книги", -- прокомментировала свое решение директор Picador Таня Фарелл.

Успех «Шарлотты» не разочаровал рекламных менеджеров: только пилотный «американский» тираж составил 2 млн экземпляров, а вскоре тысячестраничный том «ШС» якобы случайно был замечен папарацци на прикроватной тумбочке президента Джорджа Буша.

Закономерно, что за ту же самую «Шарлотту» либеральная критика вылила на Вулфа ушат помоев. Вулф даже стал обладателем ежегодной премии британского журнала Literary Review за худшую сексуальную сцену в литературном произведении, присуждаемой с целью «привлечь внимание к грубому и безвкусному описанию сексуальных сцен в современной литературе». Присуждавшее премию жюри назвало сексуальные сцены «Шарлотты Симмонс» «отвратительными и нагоняющими скуку». Вдогонку представители Literary Review раструбили всему свету, что Вулф стал первым автором в истории премии, который постеснялся получить награду.

Из всего вышеперечисленного уже понятно, что «Шарлотта Симмонс» -- роман, мягко говоря, нашумевший. Вулф -- отменный конъюнктурщик, всегда чувствует, где пахнет паленым, и, что особенно ценно, является на место происшествия в момент кульминации событий.

Про инквизиционные костры, полыхающие по всей кампусной Америке, где зарвавшиеся студенты взяли в моду избавляться от профессуры посредством товарищеских судов и обвинений в сексуальных домогательствах, писали с конца 90-х. Ясно было, что бомба замедленного действия тикает где-то в самых недрах системы высшего образования и что главная угроза Америке исходит не от мусульманских террористов, а от подрастающей интеллектуальной элиты.

Досконально изучив детали проблемы, Вулф неожиданно решил прибегнуть к самому архаичному литературному жанру, написал роман-воспитание. Шарлотта Симмонс -- провинциальная уроженка горной части Южной Каролины, ставшая местной знаменитостью благодаря тому, что единственная в истории города получила стипендию на обучение в Дьюпонте, одном из престижнейших университетов США. В прямом смысле спустившись с гор на землю и оказавшись в незнакомой атмосфере университетского содома, девушка поставлена перед простым выбором: соответствовать или нет.

И поскольку Шарлотта Симмонс героиня романтическая, то в борьбу за ее сердце включаются сразу три «принца», каждый из которых олицетворяет определенный социальный типаж: обедневший аристократ, твердолобый спортсмен, независимый интеллектуал.

Вулф обходится со своей героиней весьма жестоко: в первых же эпизодах она подвергается мощному идеологическому прессингу, к пятнадцатой главе ее розовые очки окончательно слетают с носа и совсем близко маячит актуальный вопрос «пригодности» для заданных социальных условий.

Вулф намеренно выбрал своей героиней давно вымерший литературный тип -- девственно наивную и романтизированную умницу с принципами, чтобы читателю было максимально неловко наблюдать за тем, как уродует действительность это нежное создание. Вообще главный принцип, на котором держится идеологическая часть романа, состоит в нехитром противопоставлении прошлого и настоящего. Вулф, не стесняясь литературной прямоты, рисует эпизоды, где молодые варвары уродуют прекрасные псевдоготические стены старинной университетской обители. Характеризуя университетские нравы, писатель призывает на помощь средневековую историю с ее жесткими кастовыми требованиями и силовыми способами ведения идеологической войны.

Грешно назвать Вулфа несовременным. Он действительно не пожалел своего драгоценного времени и изучил подноготную жизни современных студентов. Все эпизоды -- студенческие собрания, кампусные вечеринки, закрытые тусовки, баскетбольные тренировки, общеуниверситетские мероприятия и даже походы в душевые и уборные -- написаны им со знанием деталей, точной психологической проработкой и жаргонным соответствием. Читатель испытывает реальную неловкость за барышню, застрявшую в мужской душевой, чувствует пивное амбре, исходящее из комнаты отдыха, и сочувствует человеку, оказавшемуся в центре всеобщего презрения. На идеологический крючок Вулфа способен попасться даже молодой человек: настолько тонко и талантливо этот престарелый писатель умеет спекулировать на эмоциях и душевных муках, стандартных по сути для каждого постпубертатного перехода.

Недаром Джордж Буш положил роман Вулфа на свой прикроватный столик: прав был тот имиджмейкер, что посоветовал президенту Америки прикрыть этим увесистым талмудом свежий номер «Плейбоя». «Шарлотта Симмонс» идеально укладывается в идеологию нового консерватизма, которую сейчас официально проповедуют по обе стороны океана. Другое дело, что идеологи эти по большей части бездарны и немощны, а Вулф по-настоящему большой писатель, на слова которого резонируют миллионы. Знакомый психоаналитик недавно принимал 18-летнюю барышню, которая заявила, что у нее «кризис самоидентификации» и что ее «крайне беспокоит национальная идея». Когда же специалист с улыбкой спросил, что она сейчас читает, девушка с гордостью ответила: "Шарлотту Симмонс".