Задолго до 30 августа рекламные щиты по всему Петербургу возвещали: «250 лет первому театру России», на уличных стендах одна за другой менялись афиши с лицами легендарных актеров Александринки. В Мраморном дворце Русского музея готовили выставку «Театр славных мастеров», а на плакатах к ней, заклеивших весь город, было то же изумительное желто-белое здание Карло Росси, малиновый занавес и огромная цифра «250». 30 августа праздновали не только две с половиной сотни лет со дня подписания Елизаветой указа об учреждении русского государственного театра, это было торжество по поводу окончания масштабной реконструкции старейшего театрального здания, от которого теперь остались только фундамент, стены да некоторые элементы перекрытий.

Год назад, когда здание расчистили для реконструкции, под слоями краски и позднейших перекрытий обнаружилось столько секретов, что замдиректора театра, профессор Александр Чепуров даже водил экскурсии, показывая остатки убранств фойе разных эпох, ручной механизм подъема огромной люстры и комнатку у сцены, откуда Чехов смотрел «Чайку», не решаясь выйти в зал. Планы реконструкции удавалось корректировать по ходу обнаружения все новых исторических слоев, и теперь Александринку мы увидим стилистически цельной, а не комбинацией заплаток из разных эпох, которой ее привыкли видеть в советское время.

Юбилей театра, назначенный на 30 августа, задумывался не просто как праздник, но и как демонстрация всей открывшейся истории театра плюс показ нового сценического оснащения, вероятно, на сегодня лучшего в стране. Поэтому день, начавшийся с освящения отреставрированного здания, продолжился экскурсией по новому Музею русской драмы, в который превратилась бывшая прогулочная галерея третьего яруса. А затем следовал уже сам феерический праздник в постановке Андрея Могучего, с оформлением Александра Шишкина и музыкой Леонида Десятникова. Смотреть шоу в Александринку съехалась культурная и политическая элита обеих столиц, и только накануне стало известно, что не будет президента.

Андрея МОГУЧЕГО мы и попросили рассказать, как прошел юбилей.

-- Главная идея нашего представления -- «бумажный театр». Я когда-то снимал учебный фильм про то, как сделать театр из бумаги, и теперь мне показалось, что в этой идее есть что-то детское, ностальгическое. Я показал этот фильм Саше Шишкину, и мы с ним придумали, что вся история Александринки станет таким бумажным театром, знаешь, как детские книжки, у которых каждая открывающаяся граница -- новая декорация. Это мы и решили сделать из декораций Александринки разных времен. С движущимися картонными фигурами (мы их называли стаффажами, хотя это, наверное, неправильно), какие в этих книжках бывают на палочках, на веревочках, но только большого размера.

-- Фигуры людей?

-- Разные, по эскизам Бакста. Поначалу их придумали много -- коровы какие-то, слоны зеленые, а потом остались из животных только фламинго -- 16 фламинго пролетали на веревочках.

-- А декорации были из каких спектаклей?

-- В основном XX век, начиная с мейерхольдовского «Маскарада». Но я лучше по порядку расскажу, с начала. Начиналось все с того, что люди входили в зал и слышали рассказ о том, где какая царская ложа, где царь сидел, когда приходил тайно, где сидели директора, вице-губернаторы, Достоевский, Пушкин и прочее. И световой указкой показывали, где это в зале. То есть начало было музейное. Кроме того, оказалось, что в Александринке всегда была такая традиция: в зале капельдинеры, которые рассаживают людей, -- это обязательно пожилые мужчины. Эту традицию восстановят, уже был произведен кастинг, набраны подходящие старцы. Но пока они еще на дачах, для встречи гостей на открытии в этой роли вышли пожилые актеры Александринского театра -- в смокингах и с тростями-зонтиками, как джентльмены. Здоровались, разговаривали с людьми.

На ярусах полукругом мы расположили роговую капеллу -- они дали фанфары, и под них старцы неразборчиво кричали какие-то реплики из своих старых ролей, размахивая зонтиками. Как будто духи Александринки, которые якобы раз в 250 лет появляются. Почти вся музыка Десятникова шла вживую -- ее со своим оркестром играл Гориболь. Потом поднимался головинский занавес и была длинная пауза, во время которой на пустую черную сцену проецировались портреты старых актеров, возникали голоса из старых спектаклей: Вивьен, Черкасов и так далее. Как призраки. Тут мы использовали тот невероятный долби-серраунд звук, который установили, -- он может звучать не только в колонках, но буквально из любой точки зала. После чего и начинался клип на музыку Десятникова. Опускались-поднимались задники, сделанные из бумаги, проезжали стаффажи, бегали актеры в белых сюртуках и цилиндрах.

-- А что актеры делали?

-- Разрозненные эпизоды, больше всего на тему Чехова. Я так для себя и назвал этот спектакль -- «Провал «Чайки». Например, разыгрывали эпизод с десятью Треплевыми, которые Нину искали, и т.д. Бумажный театр заканчивался декорациями Головина к «Маскараду». Тогда на сцену выезжал на автопогрузчике цирковой черный кубик, а из него доставали Иксанова, директора Большого театра, с поздравлениями. В этом тоже, как и во всем предыдущем, были элементы и детства, и какого-то цирка, дурацкого чуда. А вокруг призраки, морок. После поздравления Большого театра было поздравление Мариинки. Объявляли: «Поздравляет Валерий Гергиев» -- и вывозили тот же черный куб, а там советский телевизор с Гергиевым (сам-то он не смог приехать). В общем, со сцены дали поздравить только трем театрам: Большому, Мариинке и Малому. Всем бывшим императорским. Все потом говорили, что появляется императорский клан. Остальные театры поздравляли уже на банкете.

В финале главным эпизодом было «Проявление фотографии». Это танец, который поставила ученица Багановой Лена Погодина, а под полеты танцоров-«кисточек» как бы постепенно проявлялась огромная, во всю сцену, фотография труппы Александринки 1913 года. И когда актеры уже наконец становились видны, они кланялись залу -- это Саша Малышев, наш видеохудожник, сделал. А потом за этой фотографией, которая становилась прозрачной, проступала нынешняя труппа Александринки, которая стояла сзади. Эти две труппы в старых декорациях сливались в одну, и тут уже действительно зал был воодушевлен. Даже плакали, говорят. Ну а потом были официальные поздравления, адрес президента и так далее, и закончилось все тем, что на сцену посыпалось пять тысяч золотых шаров. Настроение было действительно приподнятое -- я уже много лет такого чувства праздника не испытывал, прямо Первое мая.