За последний год накопилось слишком много подтверждений застоя в отношениях Россия--ЕС: истинные и мнимые «последствия расширения» Евросоюза, фактически «пустой» ноябрьский саммит, пробуксовывающие «диалоги». Сближению не способствовали украинские события и отказ лидеров ряда государств ЕС приехать на юбилей Победы в Москве. Символически пустует освобожденный год назад Михаилом Фрадковым брюссельский пост постпреда России при ЕС.

Между тем в 2007 году истекает базовое Соглашение о партнерстве и сотрудничестве между Россией и ЕС. И пока нет признаков, что обе стороны хотя бы в общих чертах представляют, что придет ему на смену и каковы должны быть основные принципы и ожидаемые результаты взаимодействия на ближайшие десятилетия. Неспособность сформулировать совместное стратегическое видение становится камнем преткновения в любых текущих дискуссиях, в частности по четырем общеевропейским пространствам (экономическое; свободы, безопасности и правосудия; внешней безопасности; гуманитарное). В итоге существует риск, что подготовленные к саммиту в Москве соответствующие «дорожные карты» останутся не более чем бюрократическими упражнениями.

Поскольку данная тенденция обрекает нас на «задворки» во внешней политике ЕС, представляется, что именно Россия должна взять на себя инициативу в выработке модели общего будущего. Но даже простые переговорные задачи невозможно решать без понимания того, что всем нам -- и российским гражданам, и бизнесу -- нужно от Евросоюза. И наконец, какие наши ожидания реальны и при каких условиях?

Не претендуя на полноту, выделим, на наш взгляд, основное. Российские граждане хотят иметь возможность:

-- защищать свои права от произвола и коррупции, что они зачастую не могут сделать внутри страны, на основе стандартов или с помощью механизмов Евросоюза (по данным социологической службы Юрия Левады, 79% россиян не чувствуют себя защищенными от произвола правоохранительных органов);

-- не чувствовать себя в Европе людьми второго сорта (положение русскоговорящих меньшинств в странах Балтии, безвизовое пространство, калининградский транзит и т.п.);

-- недорого покупать качественные европейские товары.

В свою очередь российский бизнес заинтересован:

-- в недискриминационных правилах игры на европейском и российском рынках;

-- в притоке прямых и портфельных европейских инвестиций, в том числе в освоение природных ресурсов;

-- в росте спроса европейских потребителей на свои товары.

Как представляется, именно эти интересы российские власти должны зафиксировать в качестве главных приоритетов и гласно отстаивать в любых переговорах с ЕС.

План реализации такой стратегии может быть следующим:

1. Движение к реальному утверждению в повседневной российской практике европейских стандартов в отношении общих ценностей -- прав человека, демократии и верховенства закона. Это та часть пути, которую нам предстоит пройти самостоятельно. Там, где подобные шаги уже предприняты, результат налицо (общепризнанно, что перевод по рекомендациям Совета Европы российской системы исполнения наказаний в ведение Минюста привел к улучшению условий содержания заключенных). Многое необходимо сделать в вопросах обеспечения состязательности политического процесса, независимости СМИ, в коренном реформировании судебной и правоохранительной систем. Кстати, только такая политика позволит нам всерьез говорить о «двойных стандартах» в отношении русскоязычных граждан и неграждан ЕС и на деле требовать соблюдения их прав, в том числе и через общеевропейские механизмы.

2. Начало серьезного разговора по координации оборонных доктрин. Несмотря на регулярные контакты в данной области, стороны по отношению друг к другу в целом до сих пор руководствуются подходами времен «холодной войны». Много неясностей остается в отношении военно-стратегического будущего Европы. Частный, но очень важный и чувствительный для России вопрос, который нужно срочно обсуждать со странами -- членами НАТО, особенно в свете устремлений украинского руководства, -- границы и формы расширения этого блока. При этом надо отдавать себе отчет, что расширение НАТО сегодня во многом стимулируется неуверенностью в бесповоротности демократического выбора России.

3. Переход к безвизовому пространству. Эта популярная цель также вполне может быть реализована, если принять и обеспечить финансированием программу постепенного снятия опасений европейских соседей -- в частности, в отношении обустройства южных границ. К сожалению, такие изолированные и поспешные меры полицейского характера, как недавние паспортные ограничения для граждан ближнего зарубежья, проблемы не решат, лишь затрудняя нормальную трудовую миграцию. Вопросы передвижения рабочей силы также представляются одними из важнейших для обсуждения с Евросоюзом: парадоксально, но жесткость иммиграционных правил ЕС только выгодна России, увеличивая при прочих равных условиях приток рабочих рук из стран СНГ на дефицитный российский рынок труда.

4. Провозглашение цели создания зоны свободной торговли. После вступления России в ВТО целесообразно было бы приступить в качестве первого этапа экономической интеграции к строительству общеевропейской зоны свободной торговли. Видимо, не избежать и принятия основных торгово-экономических стандартов европейских стран, и для этого нужна серьезная сравнительная инвентаризация подобных норм. Нельзя игнорировать и важные исключения -- есть секторы экономики, где интересы России требуют, а позиции позволяют настаивать на нормах, отличных от европейских: энергетика, транспорт, металлургия и некоторые другие. Россия обладает рядом значимых конкурентных преимуществ, которые необходимо разумно отстаивать и оттачивать в процессе евроинтеграции: богатство и дешевизна ресурсов, отсутствие зарегулированности рынков (например трудового или сельскохозяйственного), контроль над важнейшими транспортными артериями.

Идея майского саммита в Москве, символизирующего единение цивилизованного мира в борьбе против угрозы фашизма и отдающего дань той непомерной цене, которая заплачена советским (российским) народом за Победу, изначально дает серьезные шансы на политический прорыв в отношениях государств-участников.