Премьеру «Спуска с горы Морган» театру пришлось просрочить: актер Эммануил Виторган в самый ответственный момент отказался играть роль главного героя, Лимэна Фельта. Возможно, ему разонравился персонаж, который две трети времени проводит в больничной койке. Возможно, ему не пришлась по вкусу режиссерская партитура Леонида Хейфеца, нашедшего в пьесе не один, а несколько центров внимания. Женщины, жившие с Фельтом и приходящие к нему в больницу (Теодора -- Ольга Яковлева, Ли -- Елена Шевченко), оказались равноправными с ним театральными существами, а такой обиды не может вынести ни один актер, считающий себя наследником эпохи романтизма. Возможно, свою роль сыграли житейские, куда менее интересные причины.

Ища замену Виторгану, режиссер не прогадал: он пригласил в спектакль Валерия Баринова, артиста особой и замечательной породы. В игре Баринова прекрасным образом соединяются надежная мужицкая крепость, тонкость чувств и инстинкт верности предмету. Этот актер почти не заботится о том, насколько он импозантен; ему важна правильность, твердая последовательность сценической жизни: мой герой сделал то-то и то-то, следовательно, в наступающей сцене он должен вести себя так-то и так-то. Иначе ничего не получится. В спектаклях Малого театра, в «Скрипке Ротшильда», которую Кама Гинкас поставил на сцене МТЮЗа, в нынешней постановке Хейфеца актер прежде всего ищет основу: что и ради чего я играю? Главное свойство его игры -- основательность.

Вероятно, искусство режиссуры приходится сродни ткачеству: сначала нужно выбрать и натянуть на станок основу, потом уже плести узоры. Роль Теодоры Фельт, жены Лимана, пришедшей в больницу и узнающей, что у ее законного мужа имеется какая-то вторая жена, играет Ольга Яковлева. Ее игру следовало бы описать подробно, задерживаясь на изгибах сюжета и уговаривая читателя принять в расчет нюансы: это в высшей степени тонкая работа. Однако же сказать, что актриса играет сильно, властно и пр., было бы неправдой. Она играет узорчато, а это совсем иное дело.

Пьеса «Спуск с горы Морган» написана очень старым, изнемогающим человеком. Автор первым готов признать, что его время прошло, что силы уже совсем не те и все возможные триумфы остались позади (со времен легендарной «Смерти коммивояжера» прошло как-никак 55 лет), но и писать, и жить ему все еще хочется. Миллер пускает в ход вполне естественный прием: состояние упадка становится у него основной темой драмы. Борьба со смертью, а также поступки и переживания окружающих -- сюжетом; напоследок Миллер не отказывает себе в удовольствии сказать всем окружающим, что он о них думает. Лимэна Фельта нельзя назвать автопортретом Миллера; этот персонаж и задумывался как человек, едва ли не во всем противоположный драматургу. Фокус в том, что, оставаясь наедине со смертью, люди поневоле начинают походить друг на друга.

Сопереживать уходящим -- великое искусство. Обычно этот дар дается женщинам, и именно о них Осип Мандельштам писал в последних воронежских стихах: ...Каждый шаг их -- гулкое рыданье,/ Сопровождать воскресших и впервые/ Приветствовать умерших -- их призванье. В современном русском театре есть только одна актриса, которой эти строки могут прийтись впору: Ольга Яковлева. Текущее театральное время не находит возможности воспользоваться ее даром трагедиантки. Леонид Хейфец искренне старался поставить «Спуск с горы Морган» как трагедию, и столь же искренне спутал трагизм с безысходностью, очень ему понятной. Его спектакль можно назвать умным и тонким, но никак не сильным. Художник Сергей Бархин лишь подтвердил чувства режиссера: жизнь кончается; это ее естественное свойство. Хорошие люди умирают реже, чем плохие, просто потому, что их меньше. Ни те, ни другие умирать не хотят. Отсюда задача Теодоры-Яковлевой: оттянуть финал любыми ухищрениями. Артуру Миллеру тоже ведь не сладко приходится -- его жалко, себя жалко, да и всех прочих тоже. Десять лет назад Яковлева в спектакле «Последние» (Театр п/р. Олега Табакова), выговорила все напрямую: о, Боже, как страшна жизнь, а потом еще смерть -- ЗА ЧТО? Все прочие вопросы разбегаются по сторонам. Если ты трагическая актриса, то больше спрашивать не о чем. Но именно вопросом «за что?» Артур Миллер старается не задаваться.

Дар голоса -- последнее, что умирает в актерах. В голосе Ольги Яковлевой есть удивительная, малознакомая нынешнему миру чистота и текучесть гласных: как они переливаются, как находят опору в воздухе, как играют меж собою -- это сплошное волшебство, которое вряд ли будет по достоинству оценено зрителями. В текущем сезоне актриса переходит из Театра имени Маяковского в Художественный; можно надеяться, что в полную силу она еще что-нибудь сыграет.