На днях в Музее Пушкина четыре часа подряд объединялась творческая и научная интеллигенция СНГ. Не вся, конечно, -- три десятка человек, приглашенные конфедерацией театральных союзов. Наука была в меньшинстве -- лишь ректор МГУ Виктор Садовничий да ректор Национального университета Узбекистана Равшан Ашуров; преобладали люди творчества. Председательствовал Кирилл Лавров; он начал с воспоминания о том, как после распада СССР самоликвидировался союз театральных деятелей СССР и была учреждена конфедерация. Прошло 15 лет, и вот: «Нас собрала одна идея и одно беспокойство -- как нам жить дальше», -- сказал семидесятидевятилетний актер.

На самом деле собрала творческий народ воля глав государств СНГ. 8 мая, на праздновании юбилея Победы, президенты приняли Декларацию о гуманитарном сотрудничестве. Ее надо было как-то воплощать в жизнь -- решили для этого учредить специальный форум. А собрались именно сейчас, потому что завтра президенты встречаются вновь -- саммит в Казани, и будет очень удобно отправить им свое сообщение о том, что форум созовут в Москве весной 2006 года с целью «объединения общественности на базе гуманистических идеалов в борьбе против всех форм насилия, национальной и религиозной нетерпимости» (из «Обращения к главам государств -- участников СНГ»).

Обсуждение грядущего мероприятия, посвященного столь благой цели, превратилось в гибрид вечера воспоминаний с концертом эксцентриков. Главным мотивом стал мотив любви не к человеку (гуманистические идеалы?), но к государству, причем к государству уже мертвому. Собравшийся народ тосковал об СССР, плакал о нем, грезил и вскрикивал во сне.

Сначала ректор МГУ пожалел, что «эта великая страна перестала быть, не было для этого оснований». (Бог с ним, он математик, а не историк). Затем актер Владимир Гостюхин заявил: «Подонки грязными руками разрушили мою любимую страну», и призвал всех «культивировать простые вещи -- в кинематографе, в музыке, во всем». В качестве идеала был предложен сериал «Дальнобойщики», в котором снимался сам Гостюхин -- «Два мужика едут, и у них получается». Директор ереванского музея Генрих Игитян сообщил, что СССР не был тюрьмой, потому что он, Игитян, получил два высших образования, и начал рассуждать о задачах интеллигенции в мире, впав в жанр эротического триллера: «Представьте, что выбросило в океане на берег одного чеченца и одного русского, одного еврея и одного палестинца. Голыми. И они должны помочь друг другу выйти из этого состояния». А директор Музея Пушкина Евгений Богатырев предложил всем собравшимся совершить прогулку по музею, в котором как раз выставка, посвященная Пушкину и его эпохе. А эпоха Пушкина -- «эпоха большой России, александровской и николаевской. Там есть виды Бессарабии и Киева (заманивал он молдавских и украинских делегатов), тогда была Россия единая».

Плотные, старые, душные времена съедали кислород в новеньком атриуме Пушкинского музея. Постоянно упоминались не латыши, литовцы и эстонцы, но некие существовавшие лишь в СССР «прибалты». Председатель СТД Молдовы Данилэ Аурелиан сообщил, что недавно был в Чехословакии (хм, сколько лет уже нет такой страны?) и что там тоскуют по тем обменам, что были раньше. При разговоре о необходимости культурных связей и связей вообще, лишь один человек произнес слово «Интернет» (это был секретарь союза писателей Азербайджана Чингиз Абдуллаев), еще один (глава ФАКК Михаил Швыдкой) мимоходом заметил, что можно пользоваться электронной почтой. Зато в финале заседания возникла оживленная дискуссия о том, с помощью какого факса будут общаться участники совещания, разъехавшись по домам, и где этот факс будет установлен. Но точнее всего советскую стилистику подобных мероприятий воспроизвел советник президента Кыргызстана Болотбек Шамшиев. Для начала он вспомнил Сталина, который сам занимался культурой, и потому-то эта великая советская культура и была (ссылаясь на мнение каких-то деревенских жителей, от которых он это услышал), а затем рассказал потрясенной аудитории, что в случае локальной атомной войны в Азии потоки беженцев хлынут не в Европу или в Америку, а прямо в Россию, ибо в ней слишком мала плотность населения...

Нельзя сказать, чтобы никто не сказал совсем ничего осмысленного. Не очень понимая, зачем вообще собрались, некоторые из участников пытались по ходу дела решить какие-то проблемы или сделать какое-нибудь маленькое полезное дело -- ну, чтобы день даром не пропал. Председатель Конфедерации союзов кинематографистов Рустам Ибрагимбеков сетовал на то, что Дума до сих пор не ратифицировала соглашения, облегчающие показ фильмов соседних государств в России (судя по тому, что речь шла о ввозе-вывозе, существуют таможенные проблемы). Главный редактор журнала «Дружба народов» Александр Эбаноидзе хлопотал за переводчиков с языков стран СНГ, получающих сейчас слишком маленькие гонорары. Ректор Петербургской консерватории Александр Чайковский предложил устроить интернациональный летний лагерь молодых музыкантов с непременными мастер-классами состоявшихся артистов. Но рядом Виктор Мережко кричал о том, что «надоели американские фильмы по всем каналам» и на замечание Абдуллаева, что «не все американские фильмы плохи -- молодое поколение так не считает» отвечал с простотой дровосека: «Так его воспитали, это поколение!». И тот же самый Абдуллаев вдруг брался измерять цивилизованность человека длиной штанов (рассказывая о каком-то эстонском писателе, который на прием к чужому президенту пошел в шортах -- что нехорошо), а затем и вовсе выдал сногсшибательный пассаж, что публике должны быть известны не только имена тех людей, что примут участие в форуме, но и тех, кто откажется. (Автор замечательной ответной реплики -- «Этим занимается КГБ» -- к сожалению, мной не опознан).

Михаил Швыдкой, брошенный судьбой на это мероприятие, изо всех сил старался превратить этот необыкновенный концерт во что-то человеческое, но было уже поздно. Он говорил о цели грядущего форума -- «создать конструкцию, менее зависящую от бюрократии, чем исполком СНГ», о необходимом настрое на конкретную работу -- «если мы придем на форум плакать по утраченному, мы не получим того, что хотим. Интонация должна быть победительной». Он говорил о том, что интернациональный форум не угроза национальным культурам, что он создается для их же развития. И понятно было, что да, не бывает изолированных культур, изоляция -- всегда потеря, что естественно интересоваться тем, что делают соседи, что жаль, например, утраченных ежегодных гастролей национальных театров в Москве.

Но на самом-то деле проблема, во-первых, в том, что с этой старой гвардией совершенно очевидно ничего нового не создашь, а во-вторых, хорошо бы решить и четко проговорить, что именно создавать-то.

Культуру новой империи? Конфедерации? Свободного содружества? В любом случае живую культуру вдумчиво или экспансивно, бойко или аккуратно создают уже совсем другие люди. Они думают иначе. И единственным образцом того, как думают, было выступление армянского режиссера-мультипликатора Роберта Саакянца. Который говорил о том, что главное в нынешнем времени -- это возможность выбора. Что в СССР были дешевые авиабилеты и дурной сервис. Что «Киношок» (возглавляемый Мережко фестиваль) не единственный фест, и теперь молодые режиссеры могут выбирать, куда поехать. «Покажите, чем вы привлечете меня, что вы измените в своей стране», -- говорил Саакянц. Про неологизм «лицо кавказской национальности», про «документ, с которым мне может набить морду любой милиционер». Про то, что настоящий язык всемирного общения не русский, а английский, и русский забудется в Армении так же, как забылся турецкий, на котором говорили все жившие под властью турок.

Собственно говоря, его голос -- это был голос нового поколения. Которому Россия по-прежнему интересна (потому и приехал), но уже не кажется обязательной для следования под руководством. Она -- возможный партнер, но не «старший брат». И отношения надо строить на равных. Непривычно. Но придется.

В финале приняли резолюцию («провести весной», «направить в адрес саммита в Казани»), приняли обращение (то самое, что шлют в Казань), создали группу из пяти человек, которая будет непосредственно готовить весенний форум, и отправились на обед. Какую-то часть народа директору музея удалось-таки затащить на выставку.