Путешествие Большого театра по Соединенным Штатам Америки подошло к середине: закончены выступления в Нью-Йорке, на сцене «Метрополитен-опера», завтра наш балет начинает танцевать в Филадельфии, впереди -- Вирджиния и Калифорния. При всей важности работы в провинциальной Америке (объемный, хоть и непростой рынок), очевидно, что главное уже сделано. После нескольких лет перетрясок в руководстве, срывов контрактов и потери репутации Большой доказывает, что вернулся в высшую гастрольную лигу. Это возвращение началось с прошлогодних зимних гастролей в Париже, продолжилось прошлым летом в Лондоне и теперь позиции должны быть закреплены в Штатах. Для этой цели была просчитана программа: начать решили с «Дон Кихота», проверенной классики (к тому же в отличие от других балетов «золотого фонда» сделанной в свое время специально для Москвы -- что важно для нынешней PR-политики театра). Продолжить -- «Спартаком» Юрия Григоровича, что возили тридцать лет и всегда получали восторженные отзывы. Далее -- козырнуть не виденными еще американцами эксклюзивами: «Светлым ручьем» нынешнего худрука Большого балета Алексея Ратманского и «Дочерью фараона», сделанной шесть лет назад Пьером Лакоттом (ее-то должны были везти в Америку сразу после премьеры, но тогда гастроли сорвались из-за того, что после смены руководства в Большом недолгое время бывший худруком Геннадий Рождественский выкинул балет, сделанный, по его мнению, на плохую музыку, из репертуара). Придуман план гастролей был хорошо, а теперь, читая американскую прессу, можно попытаться понять, как он сработал. «Дочь фараона» оттанцевали только что -- и рецензий на нее еще нет. Три других спектакля американские коллеги рассматривали в упор.

И выясняются закономерные, хотя и печальные вещи. Во-первых, наш балет, как и его историю -- давнюю и недавнюю, -- не очень-то знают. Ну хорошо, обозреватель New York times Джон Рокуэлл сообщает своим читателям про «Дон Кихота»: «Большой использует версию балета, сделанную в 1999 году Алексеем Фадеечевым, прежним артистическим директором, до сих пор работающим в компании и вышедшим в понедельник в церемониальной роли Герцога». Здрасьте, приехали. Алексей Фадеечев руководил труппой тогда, когда театр возглавлял Владимир Васильев, и действительно выпустил редакцию «Дон Кихота». Но... После снятия Васильева и появления Рождественского насмерть разругался с начальством, был уволен, судился, его восстановили на работе, он ушел и более в театре не появлялся. В роли Герцога выходит его брат Александр; и вообще-то даже сквозь грим можно разглядеть, что артисту двадцать лет, а не сорок с лишним...

Ну ладно, Джон Рокуэлл (он раньше писал про популярную музыку, а после ухода на пенсию «священного чудовища» Анн Киссельгоф вдруг получил ее место и в текстах проявляет соответствующую осведомленность и такое же чувство стиля). Но Клайв Барнс из New York Post вовсе не новобранец -- и все же сообщает своим читателям, что впервые «Светлый ручей» был поставлен в 1935 году в «Малом балете в Москве». Вообще-то имеется в виду Малый оперный в Петербурге...

Мелочи, детали, за которые цепляется взгляд. И также очень понятная, но все-таки удивительная убежденность в том, что американское -- значит, лучшее; Роберт Джонсон в Newark Star Ledger считает, что было ошибкой начинать гастроли с «Дон Кихота», когда его вот тут же рядом показывает American Ballet Theatre (заметим, версию броскую и бесстильную, как обертка для жевательной резинки)... Нет, нельзя сказать, что «Дон Кихот» ругают, его хвалят, но только в Dance View times стоит заголовок «Никто не делает этого лучше», а так критики сосредотачиваются не на спектакле в целом (которым по праву гордится Большой), но на Светлане Захаровой, исполнявшей главную роль.

Вот тут они добрых слов не жалеют. «Блестящая, изящная, совершенно уравновешенная» (Клайв Барнс, New York Post) -- и даже оказываются способны на точные замечания: Джоэл Лобенталь в New York Sun отмечает, что руки Захаровой стали более выразительны после ее перехода в Большой и что она хорошо играла весь спектакль (к образцовой технике балерины, прежде пренебрегавшей аффектированно выраженными эмоциями, в Большом действительно прибавляются чисто актерские умения -- но казалось, что процесс идет слишком медленно; однако вот заметили же иноземцы).

Подтвердив стабильное качество «Спартака» («30 лет -- большой срок. Можно было гадать, как сохранилась хореография Григоровича и как сегодняшние танцовщики Большого, так отличающиеся от их советских предшественников, ее станцуют. Ответы на оба вопроса -- все в порядке и все в порядке». -- Джон Рокуэлл, New York times), критики стали рассматривать «Светлый ручей». И балет им понравился.

Клайв Барнс понадеялся, что Сталин, запретивший когда-то сделанный Федором Лопуховым «Светлый ручей», вертится в гробу. Роберт Джонсон воспел Светлану Лунькину, дебютировавшую в тот вечер в роли Зины, и сообщил, что этот спектакль -- продолжение великих традиций Большого театра и наибольшая надежда на будущее. «Живой прогулкой сквозь сталинистскую Россию и посвящением артистам, которые жили в то время» предстал «Светлый ручей» в New York Sun (автор -- Эрон Коприна; вот поразительно все-таки, как даже в разговоре о водевиле они не забывают про время его создания; впрочем, их счастье). И Джон Рокуэлл в одобрительном своем тексте сказал вдруг точное слово: «Светлый ручей» далек от той пышности, если не сказать помпезности, что некоторые люди считают неразрывно связанной с имиджем Большого». То есть обратил внимание на то, что худрук Большого балета этот имидж старается все-таки очеловечить.

И потому выносит на публику, делает открытой церемонию возведения артистов в высший -- балеринский и премьерский -- ранг. В прошлом году так открыто чествовали Марию Александрову и Дмитрия Гуднова; теперь после спектакля в Нью-Йорке Алексей Ратманский вышел к публике и объявил по-английски и по-русски, что балериной становится Светлана Лунькина. И это можно счесть одним из главных событий этих гастролей, важных для обитателей Москвы, а не Нью-Йорка: гастроли приносят славу, деньги и возможности, но возникает это все только тогда, когда в театре есть значимые балерины. И новая должность Светланы Лунькиной, отлично проведшей этот сезон (ее роль в «Предзнаменованиях» -- одна из лучших в году), несомненно, московское событие.