На своем последнем перед каникулами пленарном заседании Госдума России приняла в первом чтении поправки к закону «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» (ФЗ №131). Переходный период, предусмотренный для муниципальной реформы, продлен на три года -- теперь она должна завершиться не к началу 2006-го, а к началу 2009 года.

Окончательно определиться со сроками вступления в силу положений закона парламентарии собираются на осенней сессии, но уже ясно, что темп муниципальной реформы сброшен. Сами ее авторы, в том числе нынешний полпред президента в Южном федеральном округе Дмитрий Козак, в течение последних недель признали, что закон был продуман не до конца.

К такому выводу полпреда, видимо, подтолкнули события, развернувшиеся в последние несколько месяцев во вверенных ему республиках Северного Кавказа. Требование закона к 1 марта этого года разграничить все муниципальные образования не только оказалось здесь невыполнимым, но и возобновило все территориальные споры и связанные с ними межэтнические противоречия, вроде бы прочно забытые со времен бурного начала 90-х годов прошлого века.

Первый прецедент возник в Карачаево-Черкесии, и без того неспокойной после осеннего всплеска напряженности, связанного с гибелью нескольких карачаевцев на даче бывшего зятя действующего президента Мустафы Батдыева. Однако осенний конфликт, при всей его остроте, происходил внутри карачаевской общины. Зимой же в КЧР столкнулись интересы практически всех этнических групп, живущих в республике, -- карачаевцев, ногайцев, абазинов и черкесов. Прямо перед Новым годом парламент КЧР принял закон «Об установлении границ муниципальных образований на территории Усть-Джегутинского района и наделении их соответствующими полномочиями». Закон был сразу же обжалован в суде абазинами, которые в республике составляют примерно 5% населения. Выяснилось, что на новой карте района от абазинского аула Кубина в пользу преимущественно карачаевского города Усть-Джегута отторгнуто 1120 гектаров земли, причем как раз там, где расположено одно из крупнейших в мире тепличных хозяйств.

22 июня Верховный суд России решил оставить закон без изменения. Спустя несколько дней на главной площади Черкесска абазины провели митинг протеста. 29 июня внеочередная сессия парламента попыталась пересмотреть закон, но заседание было сорвано ворвавшимися в зал манифестантами. В ситуацию пришлось вмешаться Дмитрию Козаку. В результате 10 июля закон все-таки было решено пересмотреть и создать в КЧР два национальных района -- Абазинский и Ногайский. При этом ногайцам, по сути, удалось достичь своей цели руками абазин. Ногайцы уже много лет добиваются создания собственной автономии в Адыге-Хабльском районе, населенном в основном черкесами, но в митингах этого лета участия решили не принимать.

Пока ситуация в КЧР выглядит относительно стабильной: не далее как вчера местный парламент вернулся к вопросу о создании двух новых районов и принял ряд документов, которые должны облегчить этот процесс. Затруднения связаны главным образом с тем, что и абазинские, и ногайские поселения не образуют на территории республики какого-либо слитного анклава. И для того, чтобы на карте возникло что-то, хотя бы отдаленно напоминающее муниципальный район, карту эту придется основательно подправить.

Окончательно вопрос должен решиться осенью. Не факт, впрочем, что создание двух новых районов будет происходить при молчаливом одобрении других этнических групп. Более того, успех абазин и ногайцев, достигнутый ими, несмотря на железный принцип полпреда ничего не делать под давлением каких бы то ни было митингов, может спровоцировать дальнейшие выступления. Потребовать создания своих автономий готовы часть русских и черкесов (соответственно, 40 и 10% населения республики). Законодатели подчеркивают, что новые районы не этнические автономии в собственном смысле слова, а жить и занимать должности в местных органах власти смогут люди любой национальности. Но законодатели, как правило, рассуждают в гораздо более отвлеченных категориях, чем кавказский электорат, у которого, что называется, в крови бесконечные земельные свары с соседями.

Весьма ярко это иллюстрирует пример Кабардино-Балкарии, которая до минувшей зимы оставалась самой спокойной из кавказских республик. В феврале, одновременно с целой серией боевых операций силовиков против местного экстремистского подполья, в Нальчике приняли свой закон «О статусе и границах муниципальных образований в Кабардино-Балкарии». Закон вызвал шквал недовольства среди балкарского населения. Выяснилось, что сразу в нескольких районах балкарские населенные пункты включаются в состав кабардинских муниципалитетов. К примеру, в курортном Баксанском районе это, как и в карачаевской Усть-Джегуте, оказалось связано с переделом объектов туристической инфраструктуры. А несколько балкарских селений, расположенных в черте Нальчика, по новой карте «растворялось» в городе.

Всплеск волнений спровоцировало убийство в мае этого года главы балкарского селения Хасанья Артура Зокаева. Хасанья, до реформы относившаяся к Чиликскому району, как раз оказалась поглощена Нальчиком. Балкарские общественные организации потребовали немедленного пересмотра закона. Более того, был выдвинут лозунг создания Балкарской республики, сам по себе напоминающий худшие времена распада СССР. Очередной митинг балкарцев в Эльбрусском районе намечен на нынешнюю субботу. Неделю назад региональная антитеррористическая комиссия КБР приняла решение о запрете любых массовых акций на территории региона в связи с оперативной информацией об угрозе терактов. Но даже если таким образом удастся отменить субботний митинг, страсти на этом не улягутся -- абазино-ногайский прецедент в соседней Карачаево-Черкесии окрыляет балкарских лидеров.

Но в самый грандиозный тупик муниципальная реформа попала на границе Северной Осетии и Ингушетии, где осенью 1992 года территориальный конфликт привел к кровавым столкновениям. Теракт в Беслане в сентябре прошлого года и так до передела обострил ситуацию на границе. А требование федерального закона о разграничении муниципалитетов спровоцировало еще больший рост напряженности.

Дело в том, что Ингушетия не имеет законодательно определенных административных границ. На картах она до сих пор образует единое целое с Чечней. Фактическая граница прочерчена между федеральными блокпостами, отделяющими от остальной России «зону контртеррористической операции». Но чеченские власти уже несколько лет намекают соседям, что хотели бы пересмотреть в свою пользу границы нефтеносного Малгобекского района Ингушетии, а также подправить границы Сунженского района, столицей которого в Чечне является станица Ассиновская, а в Ингушетии -- станица Слепцовская.

Ингушетия же в свою очередь имеет претензии к Северной Осетии: ингушская конституция законодательно закрепляет в качестве приоритета республиканской политики возвращение «отторгнутых территорий», то есть Пригородного района, ныне относящегося к Северной Осетии. Североосетинские депутаты дисциплинированно разграничили свои муниципалитеты в положенный срок -- естественно, в том числе и в Пригородном. Но их ингушские коллеги, продолжающие считать Пригородный отторгнутой частью Ингушетии, настойчиво просят их «взять свои слова обратно».

Ситуация в зоне конфликта, который президент России потребовал окончательно разрешить до конца 2006 года, остается напряженной. Не далее как в минувшую пятницу после очередного совещания представителей полпредства с осетинскими и ингушскими чиновниками во Владикавказе прямо в черте города было совершено покушение на главу ингушского госкомитета по делам беженцев и вынужденных переселенцев Казбека Султыгова. Сам он отделался легкими касательными ранениями, а его водитель госпитализирован с тяжелейшей раной лица.