Сразу после окончания авиакосмического салона в Ле-Бурже заместитель министра обороны по вооружению, начальник вооружений вооруженных сил Алексей МОСКОВСКИЙ рассказал военному обозревателю "Времени новостей" Николаю ПОРОСКОВУ, как военное ведомство намерено перевооружать российскую армию.

-- Готовящаяся новая программа вооружений -- это плановый рабочий документ или политический?

-- Больше политический. Хотя бы потому, что последние два года мы переходим на более длинные контракты с промышленностью -- пока трехгодичные, но в перспективе они могут быть еще длиннее. В этом случае появляется несколько новых проблем. В частности, насколько государство гарантирует заказчику выделение средств на длительную перспективу? Подписывая контракт, заказчик остается один на один с исполнителем и становится, по сути, заложником, если государство не будет поддерживать его финансово. Можно было бы сделать программу вооружений плановым документом и в рамках ее решать вопросы гарантии. Но хотя мы и говорим, что стратегическая линия действующей программы вооружений выдержана, но за пять лет ее исполнения она недофинансирована на 160--170 млрд руб. Эта практика постоянна.

С другой стороны, нельзя не признать, что динамика госзаказа из года в год довольно существенно растет. Но ценовая политика, отсутствие массового заказа не дают предприятиям возможности построить свою экономику. Это парадокс, но государственный заказчик работает по старой законодательной и нормативной базе, а генподрядчик -- уже по рыночным правилам: утром деньги -- вечером стулья. Между этими двумя сферами -- пропасть. Стыкуются они крайне медленно и неэффективно. Эффективность вложенного рубля на этом стыке резко падает.

-- В последние три-четыре годы Министерство обороны активно продвигает комплексные целевые программы. Что они дают?

-- Во-первых, прошу не путать эти программы с федеральными, что иногда делается. Комплексные целевые программы -- внутренний документ Минобороны и головного исполнителя, но промышленность тоже за такие программы. Они включают в себя прежде всего головной образец, допустим, Су-27ИБ. А это головной исполнитель (фирма «Сухой»), головное предприятие (Новосибирский завод), за ними идет большая кооперация. Заказчик участвует в ней в лучшем случае на втором-третьем уровнях, когда речь заходит о материалах, элементной базе, отдельных устройствах. Комплексные целевые программы «расшивают» всю кооперацию под головной образец, стыкуя конкретные предприятия, сроки исполнения и финансы. И вот уже три-четыре года такие программы действуют по сложным системам оружия и военной техники в авиации, судостроении, где требуются большой технологический цикл и большая кооперация.

-- Минобороны часто критикуют за слишком большое количество научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ, которые к тому же не сокращаются, а, напротив, растут...

-- Это не совсем точное выражение. Мы, как правило, открываем в год около 300 НИОКР, но при этом 400--500 работ закрываем. Открываем поисковые, фундаментальные, без которых жить не можем, поскольку есть угроза утратить перспективу. Часть этих работ -- по линии критических технологий. Есть работы, которые открываются вновь, -- в рамках комплексных программ, о чем мы говорили выше.

-- Вы сказали, что Комплексная целевая программа -- внутренний документ Минобороны. Значит, он не обязателен для остальных участников создания какого-то образца вооружения?

-- Но тогда что такое договор, тактико-техническое задание? Это документы, которые предусмотрены законодательством и которые определяют и политику, и практику создания любого вида оружия. Но эти документы -- составляющие комплексной программы, которые и определяют отношения заказчика и исполнителя оружия -- юридические, экономические, финансовые.

-- Когда же появится новая программа вооружений?

-- Единственное, что ее сдерживает, это не узаконенное пока долгосрочное финансирование. Трехлетка, мне кажется, не совсем четко отражает перспективы, к тому же она не отражает роста финансирования. Здесь надо что-то менять, и я думаю, будет изменено.

-- У вас было несколько вариантов программы вооружений. На каком остановились?

-- Мы по возможности должны были сбалансировать систему вооружений под тот или иной вариант финансирования. Поэтому и родилось несколько вариантов научного плана. Первый базировался на пролонгировании действующей программы еще на пять лет. Второй ориентировался на прошлогодний прогноз Министерства экономического развития и торговли, на основы военно-технической политики, которые в феврале 2003 года утвердил президент. Этот документ предусматривал и направления развития, и номенклатуру. Мы его попытались перевести в деньги, а затем в «штуки» и разработки, находящиеся на завершающем этапе. Это уже третий вариант. Его еще наложили на структуру войск, которая тоже преобразуется. Все это вместе стало еще одним вариантом. Осталось превратить его в конкретный проект. Надо поторопиться, поскольку хотя в 2006 году действующая программа вооружений и остается в силе, она уже не предусматривает конкретные объемы.

-- Значит, все-таки будет новая программа?

-- Скорее всего это будет пролонгация старой: программу еще надо согласовать с промышленностью, основными исполнителями, Минэкономразвития, Минфином, Федеральным агентством по промышленности, со всеми силовиками. Это документ уровня президента, он требует многих согласований.

-- Любой вариант программы будет связан с государственным оборонзаказом. Какую роль в его формировании играет сегодня Федеральная служба по гособоронзаказу? Ее как не было видно раньше, так не видно и при новом руководителе. Кто сегодня формирует оборонный заказ?

-- Федеральная служба по гособоронзаказу имеет контрольные и надзорные функции, проверяя как заказчиков, так и предприятия-исполнители. Проверено уже около 150 предприятий.

-- Как изменились в этом случае функции военной приемки?

-- Военная приемка с 1 апреля 2005 года подчинена мне, созданы специальные управления военных представительств.

-- Вам как заказчику легче будет работать не с каждым предприятием оборонки, а с холдингами, которые сейчас формируются?

-- Пока не очень ощущается рост управляемости, эффективности. К тому же ряд интегрированных предприятий, что называется, не стал на крыло. Это болезнь роста. И в законодательстве есть ряд пробелов, которые не дают управляющим компаниям выступать в качестве координаторов.

-- Министр обороны не раз говорил, что армия уже два года закупает оружие по новому принципу: от заказов единичных образцов перешли к комплектным поставкам. Что армия закупит в этом и следующем годах?

-- В прошлом году мы заказали на «Уралвагонзаводе» 14 танков Т-90, в этом -- 17. Если сложить, будет батальон. По такой схеме и работаем: закуплена эскадрилья самолетов Су-27СМ, эскадрилья вертолетов. В этом году заключили договор на поставку трех Ми-28Н, хотя испытания еще не завершены. Этого, конечно, мало, но речь уже идет о комплектности. Со следующим годом не совсем понятно, так как объявленные проектировки по финансированию до 2008 года практически не предусматривают роста гособоронзаказа: добавка на 2006 год -- 7%, 2007-й -- 6%, 2008-й -- 4%. Фактически, это дефляторы. Грубо говоря, мы раскручивали, раскручивали промышленность, динамика гособоронзаказа была на уровне 30--40% в год, а сегодня этот рост останавливаем. Для экономики любого предприятия и оборонной промышленности в целом просто опасно, когда разогнанное производство вдруг стопорится. Ладно если бы так было один год, можно было бы перетерпеть, что-то придумать, но три года могут изменить ситуацию в худшую сторону -- опять придем к трем вертолетам и десятку танков. Но я думаю, что положение будет директивно изменено на очень высоком государственном уровне. Возможно, в течение ближайшего месяца.