Тема безопасности ядерных объектов -- и военных, и гражданских -- стала в последнее время, увы, актуальной. Главным образом из-за участившихся техногенных катастроф и вероятности попадания ядерных материалов и оружия в руки террористов. И вообще обширная ядерно или радиационно опасная составляющая России требует к себе постоянного внимания. Это 213 ядерных установок, 454 пункта хранения ядерных материалов и высокоактивных радиоактивных отходов, 1508 пунктов хранения радиоактивных веществ и отходов низкого уровня, около 16,5 тыс. радиационных источников.

Качество эксплуатации ядерных объектов нельзя назвать идеальным. По данным руководителя Федеральной службы по атомному надзору Андрея Малышева, количество нарушений на атомных станциях в 2004 году снизилось с 51 до 46, но вот при работе исследовательских ядерных установок, напротив, выросло с 26 до 31, ядерных энергетических установок судов -- с 21 до 22, на предприятиях топливного ядерного цикла -- с 24 до 29, в сфере обращения радиоактивных источников и радиоактивных отходов -- с 30 до 39. И хотя все это нарушения технологического уровня, которые не привели к каким-либо последствиям, обстановка не располагает к спокойствию.

Кроме того, «Росатом» сегодня реализует масштабную программу долговременного хранения отработанного ядерного топлива (ОЯТ). Однако хранилища не сегодня завтра будут заполнены до проектного предела. А грядет еще ввоз зарубежного ОЯТ. Для этого пока есть только нормативная база -- в 2000 году были приняты законы, позволяющие России ввозить отработанное ядерное топливо для длительной выдержки и последующей переработки. Есть и технологии, осталось построить соответствующие хранилища и производства. Но «Росатом» не определил пока даже места их сооружения. Скорее всего новые объекты возведут рядом с уже работающими комбинатами. Был проект захоронения ОЯТ на Новой Земле, но «наверху» он даже не рассматривался, поскольку военные выразили резкий протест. Ввезенное ОЯТ частично перерабатывается на производственном объединении «Маяк».

Стоит ли овчинка выделки? По всей видимости, да. Только хранение 1 кг ОЯТ дает тысячу долларов. Переработка, вероятно, много больше. Все более плотно входя в международный ядерный рынок, Россия в этом году ратифицировала международную Венскую конвенцию о гражданской ответственности за ядерный ущерб, правительство внесло в Думу законопроект о ратификации объединенной конвенции о безопасном обращении ОЯТ и радиоактивных отходов. В марте 2006 года в Москве пройдет конференция МАГАТЭ. Идиллическую ядерную картинку подпортил только один факт: не исчезли споры по замороженной два года назад российско-американской программе переработки плутония в мокс-топливо. Камнем преткновения стали весьма существенные разногласия по долевому финансированию программы. И хотя переговоры ведутся, надежд на улучшение мало.

Безопасность ядерных объектов была проверена во время аварии в системе РАО "ЕЭС" в мае этого года. Как сообщил Андрей Малышев, было отключено 360 атомных объектов, из них наиболее опасных -- 32. Нарушений технологических режимов не зафиксировано. На исследовательских реакторах в Обнинске и Москве сработала защита, и они были расхоложены. Воздействия на окружающую среду также не было. Избежать последствий помогло налаженное автономное энергоснабжение. Для некоторых установок и этого не потребовалось -- при пропадании напряжения они просто перешли в так называемый стояночный режим. У военных дублирование электропитания еще более надежное. Их объекты на Дальнем Востоке, где часты проблемы с энергоснабжением, иногда работают по двое-трое суток в аварийном режиме.

Начальник 12-го Главного управления Министерства обороны (ГУМО) генерал-полковник Игорь Валынкин апеллирует к истории: за 55 лет эксплуатации в России ядерного оружия не было ни его утрат, ни аварий на объектах, ни даже предпосылок к этому. Скрыть инцидент с ядерным оружием, считает г-н Валынкин, невозможно: пусть и через год, информация все равно всплывет. И сегодня уровень безопасности объектов 12-го ГУМО высок, однако гарантировать стопроцентную их защищенность генерал не решился. Наиболее опасны, по мнению генерала, чеченские бандформирования. Правда, нападений террористов на военные ядерные объекты не было, а вот попытки проникновения неких гражданских лиц были дважды -- в 2002 и 2003 году. Поползновения пресекались мобильными подразделениями охраны. Нарушителей сразу забрали представители ФСБ, и генерал не знает об их дальнейшей судьбе.

Пока на российские ядерные военные объекты проникли лишь иностранные финансы. На американские и германские деньги там устанавливаются технические средства охраны -- вдобавок к нашему оборонному заказу. Так что недалеко то время, когда часовые с ядерных объектов будут убраны вовсе. На этих объектах американцы имеют право контролировать лишь работу фирм, которые монтируют технические средства охраны, доступ им разрешен лишь на периметр. И кстати, Минобороны этих денег не получает, они идут напрямую фирмам -- исполнителям работ.

Никто не имеет права взять под контроль российские военные ядерные объекты даже в случае чрезвычайной ситуации, военной нестабильности вокруг ядерного объекта. Ни подразделения ООН, ни тем более НАТО -- международных договоренностей на этот случай нет. Но это не мешает взаимодействию России с Западом в борьбе с терроризмом -- прежде всего при ликвидации возможных аварий. Реализуется инициатива России, США и МАГАТЭ о снижении радиологической угрозы, в рамках которой предусмотрен вывоз из стран третьего мира ядерных материалов, завезенных ранее Россией и США. Сегодня, например, решается вопрос о вывозе высокообогащенного топлива из Узбекистана, до этого материалы вывозили из Югославии и Афганистана. По каждому такому случаю заключается отдельный договор. И взаимные с США инспекции атомных объектов сегодня есть -- в соответствии с Договором по СНВ.

Однако есть исключение -- объекты непосредственно 12-го ГУМО в договорах не значатся и инспекции не подлежат. По мнению генерала Валынкина, на ближайшую перспективу такая процедура не предвидится.