Жюри Московского фестиваля посмотрело уже больше половины конкурсных фильмов, сегодня ему предстоит увидеть российский фильм -- «Предчувствие космоса» Алексея Учителя. Желая ему победы, нельзя не признать, что на этот раз у российской картины куда более сильные соперники, чем в прошлые годы. Комедия чешского режиссера Петра Зеленки «Хроники обыкновенного безумия», безусловно, в их числе: этот фильм уже стал явным фаворитом публики, да и среди журналистов у него много поклонников. Странная история про молодого человека, работающего на автопогрузчике в аэропорту и однажды приехавшего на нем под окно к любимой, оказалась очень смешной и, как ни странно, узнаваемой. В ее героях -- сдвинутой на гуманитарной помощи мамаше, что, пытаясь вернуть мужу вкус к жизни, пугает его гавканьем из-за угла; в отце, который когда-то читал за кадром новости социалистической Чехословакии, а теперь выступает с этими текстами на вечеринках; безумной скульпторше, готовой прыгать с парашютом, потому что все, что происходит в воздухе, «не считается»; в начальнике, составляющем список вещей, которыми супруга метала в него на протяжении всей совместной жизни; паре пожилых любовников, нанимающих героя для наблюдении за их сексуальными упражнениями, потому что «кошечка иначе не может», -- есть что-то человеческое и понятное. Этот хаос и безумие жизни, сдвинутой с привычных мест и не умеющей прийти в норму, тем не менее не удручает и не давит, как будто предлагая спасение в самом легкомысленном взгляде на действительность, когда игра смыслами важнее самого смысла. В финале фильма героя по ошибке отправляют вместе с грузом на борт самолета, а мы знаем, что такие перелеты добром не кончаются. Но в этом случае -- отчего бы и нет? И вполне возможно, что его ждет не смерть, а свобода, которую он до сих пор выбирал из всех возможных вариантов жизни.

Предыдущий фильм Петра Зеленки «Год дьявола» победил на фестивале дебютного кино в Ханты-Мансийске в позапрошлом году, когда денежные призы, рассчитанные на поддержку новых проектов молодых режиссеров, еще были большими. Это, возможно, стало дополнительным аргументом для Зеленки, когда он выбирал, на какой фестиваль отдать свой фильм -- в Москву или престижный Сен-Себастьян. Представляя свой фильм в «Пушкинском», Зеленка сказал, что ему нравится Россия за то, что она хочет противостоять засилью американского кино, и зал радостно и дружно ему зааплодировал. Пожалуй, первая встреча московской публики с его картиной подтвердила: такое кино, которое снимает Зеленка, здесь действительно востребовано.

Алена СОЛНЦЕВА

Петр Зеленка: У меня просто очень серьезное лицо

-- После «Года дьявола» вы говорили, что вам уже скучно снимать в Чехии. Тем не менее «Хроники обыкновенного безумия» -- стопроцентно чешский фильм. Получается, Чехия вас чем-то развлекла?

-- После «Года дьявола» я хотел снимать «Лучшие фильмы нашей жизни», американскую картину, но у нас не хватило денег, и я переключился на этот фильм. Честно признаться, мы рассчитывали, что, сняв его, мы соберем в прокате деньги, которых хватит на производство «Лучших фильмов...» Но что-то так пока не получается.

-- «Хроники...» отчасти снимались на деньги фестиваля «Дух огня» в Ханты-Мансийске?

-- На десять процентов. Но это были хорошие деньги.

-- Ваш герой работает в странном месте -- багажном отделении аэропорта. Это что-то из личного опыта?

-- В отличие от моего героя я никогда не занимался ручным трудом. Если не считать мои фильмы, разумеется.

-- То есть это ваше абстрактное увлечение странностями вообще и странными профессиями в частности?

-- Для меня вообще-то гораздо важнее увлечение самолетами. Вот это настоящее наваждение.

-- Когда снимался фильм, вы говорили, что это фильм про неудачника. По-прежнему так считаете?

-- После того как мы смонтировали картину, у меня сложилось ощущение, что он еще больший неудачник. «Неудачник» -- вот было бы хорошее название для фильма.

-- Неудачник весь фильм носит футболку с Че Геварой. Что это -- дань моде или издевка над ней?

-- Отчасти это дань моему увлечению Кубой, Че Геварой. Но на самом деле эта футболка немножко другого содержания -- там у Че идет носом кровь, и под изображением надпись: «Не приезжайте в страну, где есть политические заключенные, бойкотируйте Кубу!» Но разглядеть в фильме этого нельзя.

-- Если бы вам, как вашему герою, нужно было вернуть любимую девушку, вы бы избрали столь же странный способ или все-таки подарили бы цветы?

-- Отрезать волосы у спящей девушки и сварить их в молоке -- мне кажется, это более интересный вариант. Женщины всегда так тяжело переживают все, что связано с их прической.

-- Говорите со знанием дела?

-- К сожалению, нет. У всех моих подруг были короткие волосы.

-- Вы начинали как профессиональный сценарист, а потом стали снимать фильмы по собственным сценариям. Зеленка-режиссер и Зеленка-сценарист -- друзья, партнеры или соперники?

-- Без конфликта дело, конечно, не обходится. А вообще-то я люблю себя как сценариста намного больше. И не очень люблю снимать фильмы, потому что не верю в себя как в режиссера. В кино всегда очень много технических моментов: звук, свет, монтаж, -- я никогда не уверен в том, что у меня все это получится хорошо. Мои сценарии для меня -- недостижимый идеал.

-- Вас до сих пор называют чешским Джармушем?

-- Джармуш мне нравится, особенно его фильм «Ночь на земле». А еще я очень люблю Бунюэля и Вуди Аллена.

-- С ними вас тоже сравнивают?

-- Кажется, нет. Дома меня вообще ни с кем не сравнивают. В Чехии я просто Зеленка. И почему меня сравнивают с Джармушем, я не очень-то понимаю.

-- А вы с ним знакомы?

-- Я однажды очень коротко виделся с ним где-то в Буэнос-Айресе.

-- Один персонаж из фильма «Год дьявола», выходя с концерта Нохавицы, говорит, что Нохавица -- единственная причина, по которой он не эмигрировал из Чехии. А почему не эмигрировали вы?

-- Я сам себе однажды сказал, что хочу уехать. Это было в 1993 году. Я хотел тогда лететь в Англию. И какое-то время работал за границей. Но у меня ничего не получилось. Сейчас можно было бы уехать... Да, самое время, потому что чешское общество слишком зациклилось на материальных сторонах жизни. Но у меня уже нет столько энергии, чтобы начать все сначала в другой стране. Да и в Чехии мне живется в общем-то неплохо.

-- Может, махнете на Кубу?

-- Не исключено. Но лучше в Западную Канаду.

-- Там лучше обстоят дела с духовными ценностями?

-- Там есть горы и леса. Я жил бы в какой-нибудь канадской деревне. Но это все из области прожектов.

-- А вам близка культура чешской эмиграции? Например, Милан Кундера?

-- Откровенно говоря, я его не люблю. К нам, чехам, он демонстративно повернулся задницей. Он запретил издавать свои книги на чешском языке. Иногда я читаю его книги на английском -- странно, не правда ли? У нас вообще нет сильной эмиграции.

-- А как же Форман, которому вы так лихо передаете привет в финале «Хроник...»?

-- Да, Формана я очень люблю. И этого, как вы могли заметить, не скрываю.

-- Мне кажется, можно выстроить цепочку фирменного чешского юмора. Например, так: Гашек--Кундера--Зеленка.

-- Может быть. Кстати, меня часто сравнивают с Гашеком, особенно в Польше и Венгрии.

-- У нелюбимого вами Кундеры в «Неспешности» есть пророческий автокомментарий: «Миланку, перестань валять дурака. Никто тебя не поймет. Ты обидишь всех на свете, и все на свете возненавидят тебя за это».

-- Да, думаю, это как раз то, что и меня ожидает.

-- Многих обидели?

-- Меня обвиняют в том, что я не очень чуткий. Но в «Хрониках...» это уже не так заметно.

-- Вы производите впечатление довольно мрачного человека, который много шутит на бумаге и почти никогда -- в жизни.

-- У меня просто очень серьезное лицо. Но мне хочется верить, что я все-таки веселый человек. Раньше был по крайней мере. Лет пять тому назад. И я к этому обязательно вернусь.

Беседовал Константин ШАВЛОВСКИЙ