«Гнев, о богиня, воспой Брэда Пита, Пелеева сына!» Сегодня, на следующий день после того, как фильм Вольфганга Петерсена «Троя» был представлен во внеконкурсной каннской программе, самая масштабная постановка года выходит в американский и всемирный прокат (в России премьера состоится ровно через неделю). История, описанная некогда Гомером, знакома далеко не всем американцам (великого слепца знают куда хуже, чем Гомера Симпсона из мультсериала), и практически все англоязычные киножурналы, отведшие под представление «Трои» львиную долю майских номеров, снабдили материалы справочками, в которых подробно и популярно объяснялось, кто такой Одиссей, как звали старшего сына Приама и из-за чего вообще разгорелся сыр-бор. Троянская война нового поколения обошлась без малого в двести миллионов долларов, оставив позади таких тяжеловесов, как «Послезавтра» Роланда Эммериха и «Ван Хелсинг» Стивена Соммерса. Но в отличие от во всех смыслах подавляющего большинства блокбастеров сезона, «Троя» берет не только числом, но и умением: в экранизации в качестве античных героев без страха и упрека выступают: Питт, само собой, играющий Ахиллеса, Брайан Кокс -- Агамемнон, Брендан Глисон -- Менелай, роль Париса досталась Орландо Блуму. Андромахой стала Саффрон Берроуз, а прекрасной Еленой -- Диана Крюгер. Кроме того -- Шон Бин, Эрик Бана, Роуз Бирн... Приама сыграл ветеран Питер О'Тул. Именно ему пока что достались наивысшие похвалы первых рецензентов -- обозреватель лондонской Daily Telegraph Джон Хискок считает, что по его эмоциональной игре можно представить, как хорош мог бы быть Ахиллес в исполнении О'Тула, если б кому-нибудь пришла в голову мысль экранизировать «Гомера» лет сорок назад.

Но ровно сорок лет назад, после провала «Клеопатры» и стремительного заката эпохи масштабных пеплумов, на экране воцарились совсем другие герои. Примерно тогда же, в сущности, закончилось время, когда в лицах кинозвезд еще оставалась благородная античность, сопоставимая с гомеровским оригиналом. Тот же Хискок отмечает: для того чтобы справиться с такой постановкой, нужен как минимум Ричард Бартон. Но не Брэд Питт, который и в доспехах Ахиллеса напоминает ошибшегося эпохой завсегдатая бойцовского клуба или -- по определению Вольфганга Петерсена -- «человека-пса». Ни недавний триумф «Гладиатора», ни нынешнее восхождение «Трои», ни грядущая волна новоявленных пеплумов (в запуске находятся как минимум с полдюжины картин на эту тему; того глядишь, дойдет и до ремейка любимого фильма детства «Триста спартанцев» -- к сюжету проявлял интерес Джордж Клуни) не помогут вернуть в фильм о древнем мире главное. Царственный взгляд того же Бартона, Чарльтона Хестона, Питера Устинова, Кирка Дугласа, который был устремлен «отсюда в вечность», искупая и лишний пафос, и слишком пышный антураж, и картонность декораций и диалогов. Время пеплума ушло вместе с его истинными героями -- даже заранее очевидный успех и несомненная художественная состоятельность «Трои» («Оскаров» ей не миновать, тем более что после окончания эпопеи Кольца конкурентов в области киносаги у фильма Петерсена не наблюдается) положения вещей не изменят.