Москва как федеральная столица демократической России до сих пор не имеет достаточно ясной градостроительной стратегии развития своего политического центра. Не поставлена задача обеспечить взаимодействие в пространстве законодательной, исполнительной и судебной властей.

Возникшая в XV--XVI веках радиально-кольцевая планировка столицы отражала абсолютистскую систему российского правления. Генеральные планы 1922, 1935 и 1971 годов закрепили и развили средневековую планировочную структуру, поскольку такая организация столицы соответствовала «демократическому централизму» -- организационному принципу Коммунистической партии. Это город-звезда с расходящимися от центра лучами. С тех пор планировка центра Москвы символизирует структуру авторитарного государства: ни представительной, ни судебной власти в городе просто не видно.

Но случилось чудо. В результате сноса гостиницы «Москва» наконец-то открылся величественный по своей архитектуре и мощной пластике Парламент России. Москва впервые в ее истории стала обретать черты столицы демократического государства. Сохранение открытого пространства, организация прямоугольной или трапециевидной площади на месте здания гостиницы закрепит визуальный образ диалога двух равноправных ветвей власти, который мы можем наблюдать сегодня, когда Кремль и Парламент оказались друг против друга. Сейчас, в условиях усиления вертикали власти, особенно важно хотя бы градостроительными средствами усилить роль Государственной думы. Ведь столичная среда, в которой мы находимся, не только отражает политическую структуру государства, но и влияет на наш образ мыслей и весь строй нашей жизни.

Сейчас высказываются мнения о том, что надо бы регенерировать ту историческую среду, которая сложилась вокруг Кремля в дореволюционную эпоху. Непонятно, что именно мы будем регенерировать. Ведь Москва тогда не была столицей и занимала 10% земель современного города. В Охотном ряду были небольшие постройки, кабаки, шла мелкая рыночная суета. Зачем это регенерировать? И удастся ли нам взамен сделать здесь что-либо достойное? Говорят об ансамбле Театральной площади -- единственной в Москве, созданной по общему градостроительному плану Бове. Но за 150 лет практически все здания на ней изменили свой облик, включая и Большой театр, правильная форма площади утрачена. Нет никакого смысла сегодня делать вокруг Кремля мелкую нарезку. Воссоздание Воскресенских ворот перед Красной площадью, как мне кажется, было ошибочным шагом назад.

Сейчас есть возможность создания достаточно крупной (от 2,2 до 2,8 га) Думской или Парламентской площади между Государственной думой XXI века и зданием бывшей Городской думы -- первым памятником местного самоуправления времен великих реформ XIX века. Перед Кремлем и Китай-городом необходимо создать единое общественное пространство, которое включало бы в себя как исторические площади -- Театральную, Красную и Воскресенскую, так и новую -- Парламентскую или площадь Государственной думы. Утраченную границу южной стороны Театральной площади можно зафиксировать пропилеями или портиком. Тогда центр Москвы будет отвечать масштабам сегодняшнего мегаполиса, население которого увеличилось со времен Бове по меньшей мере в 50 раз.

Эта задача приобретает особый смысл, если учесть, что за последние 15 лет не создано ни одной общественной площади столичного масштаба, а ранее созданные площади безжалостно застраиваются. Бывшая Манежная площадь вздыбилась перед Кремлем: суетной супермаркет, спроектированный в духе архитектуры «Диснейленда», потеснил памятник Неизвестному Солдату под стеной Арсенала.

Сторонники теории регенерации ссылаются на опыт западных столиц. Однако ни одна из них не копирует в точности ту структуру, которая существовала несколько веков назад. Возьмите Вену, в центре которой средневековый и даже античный город, а вокруг -- площади нового масштаба -- Правосудия, Парламента, Ратуши, Университета, Оперного театра и др. Вы не найдете ни одной европейской столицы, в планировочной структуре которой не уделялось бы значимого места представительной власти. Вспомните здания парламентов в Лондоне, Стокгольме или Будапеште -- они видны издалека и известны всему миру. Вспомните, наконец, Вашингтон, где комплекс зданий законодательной и судебной властей господствует над столицей и где ни одно сооружение не может строиться выше купола Капитолия -- градостроительного символа главенства Закона.

Вопрос о том, нужно ли было сносить гостиницу «Москва», не имеет однозначного ответа. Но поскольку это событие уже случилось, необходимо рассматривать его как чудесный шанс создать в России столичный центр на уровне ведущих европейских держав. Невозможно следовать идее историзма буквально, без поправок на изменившуюся политическую и демографическую ситуацию, без учета потребностей современного, крупнейшего в Европе мегаполиса. Поступая таким образом, мы идем вперед, глядя назад.