Еще месяц назад результаты выборов в Абхазии, состоявшихся 3 октября, казались предрешенными благодаря невиданной оперативности российских властей. В кратчайшие сроки жители Абхазии получили российское гражданство и пенсии. Возобновилось морское сообщение между Россией и непризнанной республикой. До предела упрощена процедура перехода абхазо-российской границы. В сентябре возобновилось движение пассажирских поездов из столицы Абхазии в Москву и Ростов. Наконец накануне выборов состоялась личная встреча президента Путина с кандидатом в президенты Абхазии, нынешним премьер-министром Раулем Хаджимбой, которого назвал своим преемником нынешний президент непризнанной республики Владислав Ардзинба.

В любом регионе России столь однозначный выбор Путина давал бы стопроцентную гарантию успеха операции "Преемник". Однако в Абхазии выборы прошли по другому сценарию. Причиной тому стала окрепшая за последние годы абхазская оппозиция, которая с выбором Путина не согласилась.

В ходе абхазской президентской кампании схлестнулись две предвыборные технологии -- российская и западная. Российская технология завоевания симпатий путем использования авторитета Путина и осыпания избирателей всевозможными благами накануне выборов была использована штабом Хаджимбы.

Объединенный оппозиционный блок применил западные пиар-технологии, все более укореняющиеся на постсоветском пространстве. В этот блок вошли кандидат в президенты Сергей Багапш, бизнесмен Александр Анкваб и Станислав Лакоба (последний -- один из лидеров движения ветеранов Амцахара, однофамилец другого кандидата на этих выборах Якуба Лакоба, набравшего менее 800 голосов). Наряду с рекламой собственных кандидатов ими велась целенаправленная кампания по дискредитации Хаджимбы. Все улучшения Абхазии в последние годы приписывались кому угодно, но только не нынешним премьеру и президенту. Даже общеизвестные в Абхазии честность и порядочность нынешнего премьера были превращены оппозицией в предмет издевательства. Хаджимбу обвинили в слабохарактерности, поставившей его под власть "ардзинбовской мафии".

Оппозиция успешно играла на социальном недовольстве и не скупилась на популистские обещания. Багапш--Лакоба--Анкваб пообещали, что в случае их прихода к власти минимальная зарплата возрастет до 2,5--3 тыс. руб. в месяц, в кратчайшие сроки будет покончено с безработицей, преступностью, разбазариванием природных богатств Абхазии. В итоге попытка Кремля повлиять на политический выбор граждан непризнанного государства путем предоставления экономической помощи, социальных выплат и льгот не привела к победе Хаджимбы.

Запад же в своей политике на Кавказе делает упор не на улучшение социального положения местного населения, которое ему совершенно безразлично (бедственное положение граждан прозападно настроенной Грузии яркое тому свидетельство), а на работу в среде политической элиты и интеллигенции. Часто это приносит эффект: купленная элита действует в интересах своего спонсора, а не собственного народа и государства, а интеллигенция формирует общественное мнение в нужном для Запада духе. На этом фоне предоставляемые Россией экономические льготы и пенсии оказываются недостаточными для сохранения политического влияния.

В странах СНГ Кремлю следует учитывать западный опыт и проводить свою политику с помощью более разнообразных и гибких методов. В том числе через систематическую работу с интеллигенцией, с молодежью и студенчеством, через российские аналоги западных фондов и гуманитарных организаций. Это позволит влиять не просто на рядовых граждан, симпатии которых переменчивы под влиянием обстоятельств и внешнего воздействия, а на общество в целом. Однако такая работа вряд ли по силам нашей современной бюрократии. Поэтому будущая роль России на просторах СНГ, да и в мире в целом, во многом зависит от того, насколько успешным будет построение гражданского общества в самой России.

Президентская кампания привела к глубокому расколу абхазского общества. Абхазия может превратиться в зону нестабильности и внутренней вражды. А это значит, что Россия лишится дружественного буфера на южной границе и будет вынуждена предпринимать срочные меры по ее укреплению.

Если президентом Абхазии станет Сергей Багапш, то есть большая вероятность постепенного отказа непризнанной республики от односторонней пророссийской ориентации. Не случайно, что во время предвыборной кампании оппозиционная пресса (в данном случае наиболее популярная в республике «Нужная газета») особо подчеркивала, что "стране нужен не марионетка, действующий в рамках инструкций его зарубежных начальников, а истинный лидер, способный реформировать ставшую обузой для страны систему и формировать самостоятельно полноценную политику в интересах Абхазии".

Поэтому не следует слишком удивляться, если после прихода к власти не связанного с Кремлем оппозиционного триумвирата начнется постепенный дрейф Абхазии в сторону более успешных в социально-экономическом плане стран, чем нынешняя Россия. В отдаленной перспективе может возникнуть вариант урегулирования грузино-абхазского конфликта в рамках "расширяющейся Европы". Это прекрасно понимает грузинская элита, представители которой не скрывают своей симпатии к абхазской оппозиции и особенно к Сергею Багапшу, которого часто называют столь популярным еще в советские времена грузинским именем Серго.