Российская власть пытается найти новые способы взаимодействия с российским бизнесом. Вначале появилась идея социальной ответственности, воспринятая бизнесом с большим энтузиазмом. Однако государство в ней быстро разочаровалось. Покупкой яиц Фаберже или строительством крытого катка в Омске ВВП не удвоить и бедность не победить. Благотворительные проекты в масштабах страны выглядят мелко. Государству хотелось чего-то помасштабнее. Недавно премьер-министр озвучил новую идею -- государственно-частного партнерства (ГЧП). Суть его сводится к совместной реализации проектов, масштабность которых делает невозможным их финансирование исключительно из госбюджета, а стратегическое значение исключает передачу в частную собственность. Причем чиновники не ограничились голословными заявлениями, а с ходу выдвинули десяток вариантов приложения государственно-частных усилий. О том, заинтересован ли сам бизнес в такой форме сотрудничества и как он его видит, обозревателю «Времени новостей» Вере СИТНИНОЙ рассказал исполнительный секретарь Российского союза промышленников и предпринимателей Игорь ЮРГЕНС.

-- Правительство заявило о своей заинтересованности в государственно-частном партнерстве. Даже появились конкретные предложения. А как к этой идее относится бизнес?

-- Вы знаете, пока бизнес немножко сомневается в том, что это будет партнерство. Если говорить цинично, то просто боятся, что «нагнут». Мировой опыт применения ГЧП существует, но дело в том, что структурные проекты реализовывались в очень развитых странах с очень развитым гражданским правом, с большой традицией диалога между государством, профсоюзами и предпринимателями. В таких странах, где слово «партнерство», если оно произносится, оно и реализуется. Причем все это заковано как в точно выверенные экономические формы, так и в юридические документы. Могу привести такой пример: в рамках ГЧП был построен огромный многоцелевой мост между Данией и Швецией. В консорциум по эксплуатации этого платного перехода на паритетных началах входят бизнес и государство.

У нас надо еще искать такие формы. Министр транспорта Игорь Левитин предложил такое партнерство при строительстве скоростной магистрали Москва -- Санкт-Петербург. То, как он это предлагает, выглядит очень логично. В схеме учитывается существующее недоверие, там есть подстраховочные элементы в виде залогов земельных участков вдоль дороги. Это для предпринимателей более интересно, чем просто предложение вкладывать деньги. А то в свое время собирались строить нефтепровод на Мурманск, государство предлагало бизнесу вкладывать деньги без всякого права собственности, а за возможность прокачивать нефть. Но сегодня вы даете прокачивать, а завтра нет. ГЧП, безусловно, более здравая схема.

Однако определенные сомнения есть не только у бизнеса. Существуют опасения у гражданского общества, что это партнерство может стать инструментом привлечения "своих" поближе к бюджетным деньгам. Хотя в такой стране, как наша, с такими расстояниями я даже не знаю, как иначе можно реализовывать крупные инфраструктурные проекты.

-- У бизнеса уже есть общее представление, на каких условиях он готов вкладывать деньги? Или он хочет услышать об условиях от правительства?

-- Я думаю, что общих принципов нет, это зависит от условий каждого проекта. Министр Левитин предлагает дороги, это одно; министр Греф -- хабы (пересадочные авиаузлы. -- Ред.), там другие условия должны быть, для портов -- третьи. Взаимное же недоверие, я уверен, преодолеть легко.

-- А не могло бы ГЧП стать вариантом социальной ответственности? Пусть условия для бизнеса будут не самыми выгодными, зато он будет чувствовать себя полезным обществу...

-- Нет, я думаю, что это порочный путь. Если мы говорим о менее выгодных условиях, фактически речь идет о намеренном отвлечении средств. Вы просто замораживаете деньги и уступаете конкуренту в борьбе. Поэтому условия, я убежден, должны быть рыночными. Нужно выбирать проекты, которые самому бизнесу выгодны. Трубопроводы -- для нефтяников, порты -- для перевозчиков, и так далее.

Что касается социальной ответственности, там достаточно проектов, где бизнес может себя проявить. Можно заниматься филантропией. Или просто в своем бизнесе быть успешным, создать много рабочих мест и отчитаться социально так, чтобы было не стыдно за себя. Но отвлекать деньги, как вы говорите, на менее доходные проекты не нужно. Так не отмываются перед государством и людьми. Это лишь приведет к затуханию экономической активности. Так можно лишь в централизованно планируемой экономике сделать, но никак не в рыночной.

-- В целом инфраструктурные проекты интересны бизнесу или нет?

-- Безусловно, если это правильная финансовая и юридическая схема. Причем интересны такие проекты не только отечественным бизнесменам. Китай уже заявляет, что готов вложить миллиард долларов в трассу Москва -- Санкт-Петербург. В швейцарских банках доходность 1%. Если есть 9-процентный уровень дохода за платную дорогу, найти желающих можно. Привлечение иностранцев создаст дополнительную уверенность в намерениях государства. Когда люди будут знать, что иностранец на десять лет вложил, и наши начнут долго вкладывать, а не требовать окупаемости за год. Кстати, это сможет повысить уровень доверия между государством и частником.