Итоги первого официального визита Владимира Путина в Таджикистан эксперты называют «прорывом» -- в минувшие выходные в Душанбе логические решения получили проблемы, накапливавшиеся годами в отношениях двух стран.

На неформальной встрече в Сочи 4 июня нынешнего года Владимир Путин и Эмомали Рахмонов достигли предварительных договоренностей о статусе и условиях пребывания воинского контингента России в Таджикистане, об участии российских инвесторов в энергетических проектах Таджикистана, о госдолге и правовом положении таджикских трудовых мигрантов. Но окончательно решены эти трудные вопросы были только сейчас, во время официального визита российского президента.

Достижения в отношениях между Москвой и Душанбе, о которых с гордостью сообщили журналистам президенты и чиновники, вылились в полтора десятка подписанных документов. Решилась проблема погашения долга Таджикистана перед Россией, который составляет более 300 млн долл. По словам министра финансов России Алексея Кудрина, уже с июля этого года Россия в знак «доброй воли» не начисляет проценты по долгу, составившие за этот период 6 млн долл. Теперь достигнута договоренность о досрочном списании большей части задолженности путем передачи в собственность России станции космического слежения в Нуреке, а оставшиеся 50 млн инвестируются в строительство Сангтудинской ГЭС. Всего же Россия намерена вложить в этот проект 250 млн долл., на которые она получит пакет акций. А вот ОАО «Русский алюминий», как заявил г-н Рахмонов, собирается инвестировать 560 млн долл. в строительство Рогунской ГЭС, а также построить второй алюминиевый завод мощностью 200 тыс. тонн в год и переоборудовать цеха уже имеющегося ТадАЗа в Регаре. На все это «Русал» затратит 760 млн долл. Всего же, по словам Владимира Путина, правительственные и частные российские структуры в ближайшие пять лет намерены вложить в экономику Таджикистана около 2 млрд долларов.

Стороны подписали соглашения о сотрудничестве в борьбе с незаконным оборотом наркотиков и о трудовой деятельности и взаимной защите прав граждан двух стран. В этих документах Таджикистан был особенно заинтересован, поскольку в Россию ежегодно выезжает порядка миллиона таджикских гастарбайтеров.

По словам президента Путина, «такого комплексного подхода к решению задач на двусторонней основе» у России не было ни с одной страной СНГ. Это стало возможно, как он сказал, благодаря «ситуации стабильности, которая складывается в Таджикистане, надежности политической власти и доверию между Россией и Таджикистаном».

У г-на Рахмонова есть все основания быть благодарным Владимиру Путину. Ведь его визит в Душанбе мог вообще не состояться, как это, собственно, случилось днями раньше, 5 октября, в день рождения таджикского президента (за два дня до дня рождения президента России). В Москве тогда жестко дали понять: Путин не поедет в Душанбе только для того, чтобы поздравить г-на Рахмонова. Ведь как раз тогда таджикская сторона тормозила подготовку важных для России совместных договоренностей по военному и экономическому сотрудничеству. Так что в Душанбе вынуждены были отменить намеченный в те дни саммит организации Центральноазатского сотрудничества (ЦАС), в котором должны были принять участие президенты Казахстана, Киргизии и Узбекистана, а также впервые -- президент России, которая только что вступила в ЦАС.

Ультиматум, фактически поставленный Москвой, не оставлял г-ну Рахмонову выхода. В срочном порядке все российско-таджикские документы были подготовлены к новой дате визита российского президента. Заодно был спасен и саммит ЦАС, который состоится сегодня в Душанбе. Надо отдать должное Эмомали Рахмонову за этот шаг, ведь он, по существу, оказался между российским молотом и американской наковальней. Еще в ходе визита в США в январе 2002 года президент Таджикистана давал Вашингтону недвусмысленные обещания сделать все, чтобы вывести российских пограничников с таджикско-афганской границы. В обмен на это г-н Рахмонов ожидал от американцев более лояльного отношения к своей внутренней политике. Но критика в адрес Душанбе из Вашингтона усилилась после сочинской встречи между Путиным и Рахмоновым, когда президенты решили не форсировать замену российских пограничников на таджикских. Поводом к ней стало ограничение свободы СМИ в Таджикистане накануне намеченных на февраль будущего года парламентских выборов, а также новый закон «О выборах».

Свидетельством того, что на Западе готовились к выводу российских пограничников из Таджикистана, стало сделанное месяц назад заявление главы миссии ООН в республике Владимира Сотирова. Он сообщил, что мировое сообщество положительно откликнулось на призыв ООН оказать помощь Таджикистану в охране его границ с Афганистаном после ухода оттуда россиян.

Непросто оказалось г-ну Рахмонову уладить отношения с российским руководством еще и потому, что он, будучи человеком искренним и откровенным, не скрывал опасений из-за руки Москвы, которую он заподозрил в подготовке заговоров против себя. Как сообщили «Времени новостей» информированные источники в таджикском руководстве, недавно на заседании своего правительства президент жаловался министрам, что арестованного в августе бывшего командира президентской гвардии Гафара Мирзоева видели вместе с сотрудниками ФСБ России. А свидетели других частных разговоров таджикского лидера рассказывали «Времени новостей», что г-н Рахмонов утверждал, будто российские адвокаты, нанятые для защиты генерала Мирзоева, получили в Москве указание не допустить, чтобы подсудимый выдал свои связи с российскими спецслужбами.

Однако перед визитом Путина в Душанбе тема Гафара Мирзоева приобрела новое звучание. В таджикских коридорах власти получила распространение некая «разведывательная информация». Согласно ей, несколько оставшихся верными опальному генералу бойцов президентской гвардии, в числе которых три смертницы-шахидки, готовят во второй половине октября теракты на территории России. В «информации» приводится даже имя женщины, занимавшейся обучением шахидок: некая «48-летняя Гулчехра Гульчаева, последние 14 лет проживающая в Афганистане и причастная к организации терактов в Узбекистане». Так таджикские чекисты, очевидно, поделившиеся этой информацией с российскими коллегами, внесли свой посильный вклад в борьбу с международным терроризмом, а заодно устыдили их в неразборчивости связей с ненавистным президенту Рахмонову генералом.