На 73-м году ушла из жизни Галина Андреевна Белая, историк русской литературы XX века, критик, основатель и декан историко-филологического факультета Российского государственного гуманитарного университета. Эти сухие определения необходимы, но не могут передать главного -- того, что чувствовали не только собеседники или ученики Белой, но и ее читатели: Галина Андреевна была человеком страстным.

Она страстно любила литературу и критику 1920-х годов и приложила немало сил, дабы вернуть в культуру имена и труды многих незаслуженно забытых писателей. Она страстно искала живые начала в словесности 1960--1980-х, увлеченно писала о тех, кто был ей духовно и эстетически близок, решительно вступала в полемику, иногда сознательно отодвигая в сторону «взвешенность» и «объективность». Она страстно защищала право художника на эксперимент и право критика на свободную мысль. Слова «гуманизм» и «справедливость» были для нее боевым девизом. Мощный темперамент, желание приобщить к своей радости (или не менее горячо выражаемому возмущению) как можно более широкую аудиторию, счастливый дар интереса к людям предопределили главную стезю Галины Андреевны -- педагогическую. С 1975 года она преподавала на факультете журналистики МГУ, и редкий выпускник журфака не вспоминал Галину Андреевну с благодарностью. Это было ответным движением душ, ибо и Галина Андреевна помнила едва ли не всех своих учеников, радовалась их успехам, переживала из-за их неудач или неверных, с ее точки зрения, поступков.

Неудивительно, что Г.А. восторженно встретила изменения общественного климата во второй половине 1980-х. В ту пору она много писала, организовывала международные конференции, налаживала связи с западными славистами и русскими литераторами, ранее оказавшимися в изгнании. Неудивительно и то, что, когда открылись возможности для реальной деятельности, Г.А. взялась за дело: она буквально «выдышала» историко-филологический факультет РГГУ, возникшего в бурном начале 90-х на базе Историко-архивного института. Вдохновенно строила новый Лицей, мечтая соединить лучшие традиции отечественного гуманитарного образования и новейшие методологические новации. Она старалась привлечь к преподаванию и ученых с мировой известностью, и тех, кто в советскую эпоху оставался в тени, но виделся Г.А. талантливыми новаторами, и молодых исследователей. Она мечтала о торжестве дружества и высоких гражданских идеалов, мысля свой факультет не только коллективом бескорыстных единомышленников, но и счастливой семьей. Потому и трогательно заботилась о «своих» -- от первокурсников до профессоров. Жесткое время и люди, не всегда оказывающиеся достойными доверия Г.А., вносили свои коррективы -- в истории истфила РГГУ были и печальные страницы. Но куда важнее, что история эта просто была, что «лицейский дух», если и не всегда сливался с грустной реальностью, то напоминал о взыскуемом идеале.

Галина Андреевна умела быть принципиальной до резкости, она могла сильно, а то и безоглядно гневаться, но целью ее было опекать, защищать, пестовать тех, в ком она видела зерна таланта и порядочности. Естественная расположенность к людям иногда вела к печальным ошибкам, но от таких казусов застрахованы лишь эгоисты-мизантропы. Они не ошибаются -- о них и не вспоминают. А Галину Андреевну Белую будут долго и благодарно помнить самые разные люди -- коллеги и писатели, единомышленники и оппоненты, ученики и читатели. Пусть земля будет ей пухом.