Для борьбы с необоснованным уголовным преследованием необходимо пересмотреть саму процедуру возбуждения дел и реструктурировать правоохранительную систему, считает заместитель председателя Совета при президенте РФ по вопросам совершенствования правосудия, генерал-майор внутренней службы, доктор юридических наук Сергей ВИЦИН.

Возбуждение уголовного дела, к сожалению, часто становится инструментом конкурентной борьбы. Да и рядовые граждане нередко пытаются решить свои сугубо бытовые конфликты через обращение в правоохранительные органы. На мой взгляд, внесение поправок в действующее законодательство помогло бы если не решить полностью эту проблему, то, по крайней мере, заложить предпосылки для борьбы с заказными уголовными делами. Речь идет о нововведениях, которые бы лишили правоохранительные органы права выбирать -- кого преследовать, а кого не замечать.

На последнем этапе принятия нового Уголовно-процессуального кодекса прокуратура, пытаясь получить компенсацию за отобранные у нее полномочия по даче санкции на арест и по принесению обязательного для рассмотрения надзорного протеста, предложила, чтобы уголовные дела возбуждались только с ее согласия. Якобы это поможет в борьбе со злоупотреблениями. Но на практике это породило множество проблем и не имело позитивных результатов. Ведь нужно же учитывать, что прокурор по УПК -- это сторона обвинения. В то же время часто это мешает потерпевшим защитить свои права. Поэтому необходимо отказаться от такой формы прокурорского надзора за следствием, а дела должны возбуждать, как и раньше, органы дознания, предварительного следствия, а также мировые судьи по делам частного обвинения. Что касается дополнительного контроля, то у прокуратуры останутся полномочия, как это было раньше, по отмене постановления о возбуждении дела.

Кроме того, я считаю, что уголовные дела должны возбуждаться автоматически при поступлении информации о совершении преступления. Часто говорят, что это приведет к необоснованному уголовному преследованию и к тому, что граждан будут просто терроризировать следственными действиями. Да, такая опасность, конечно же, существует. Но речь ведь идет об автоматическом возбуждении дел не в отношении конкретных лиц, а по факту преступления.

Также я хотел бы обратить внимание на следующее. По УПК решение о возбуждении дела принимается в течение трех, десяти или тридцати суток. И в течение всего этого срока следователь и дознаватель проводят некую проверку поступившей к ним информации, точно так же вызывают людей, могут знакомиться с документами. Порядок этой проверки никак не регламентирован, а значит, человек практически беззащитен перед таким проверяющим и непонятно, может ли он обжаловать эти действия в суде. А такое усмотрение -- возбуждать дело или нет -- создает плодородную почву для злоупотреблений и коррупции. Поэтому, на мой взгляд, эту проверочную стадию следует устранить. В то же время параллельно необходимо усилить судебный контроль за возбуждением уголовного дела, чтобы у человека была возможность оспорить это действие в суде.

В определенном смысле все вышесказанное -- это возврат к дореволюционному судопроизводству. По Уставу уголовного судопроизводства 1864 года, полиция, судебный следователь -- те, кто обладал полномочиями возбуждать уголовное дело, -- делали это немедленно по заявлению потерпевшего. То есть машину правосудия запускал простой человек. Именно правосудия, а не карательную, потому что следователь был судебным. Вопрос о том, чтобы перевести следователя из правоохранительной системы в судебную, обсуждался и в современной России еще при разработке концепции судебной реформы 1991 года, а затем при принятии нового УПК. Тогда многие эксперты высказывали суждение о целесообразности создания самостоятельной Федеральной службы расследования. Однако, как видно, пока, к сожалению, власть эти решения не принимает.