Недавно в Институте экономики переходного периода открылась Лаборатория по судебно-правовой реформе и конституционной экономике. Ее возглавил Петр БАРЕНБОЙМ, вице-президент Федерального союза адвокатов, член правления Международной ассоциации юристов.

-- Вы известны как адвокат и ученый-правовед, но тут возникла и судебная реформа, и не слишком понятная «конституционная экономика».

-- Я бы начал с судебной и правовой реформ, поскольку заметил в последнее время какую-то нервозность некоторых людей во властных структурах по поводу того, что я, адвокат, «залезаю» туда, куда, по их мнению, мне не следует, в вопросы судебной реформы. Особенно, по всей видимости, не понравилась концепция судебной реформы на 2004--2012 годы, предложенная для обсуждения нашей новой лабораторией.

-- Что же такого крамольного в вашей концепции?

-- Концепция не моя личная, а коллективная, подготовленная с участием не только юристов, но и экономистов. Одной из ее особенностей поэтому является прагматический подход, попытка измерить реальные достижения, в том числе и с учетом экономико-финансовых параметров. А они плачевные, если сравнивать, конечно, не с разрухой десятилетней давности, а с реальными потребностями судебной системы.

-- Все знают, что дешевое правосудие в итоге дорого стоит. Но ведь у нас госорганы более или менее живут по средствам. Если денег нет, откуда их взять?

-- Здесь два аспекта. Первый заключается в том, чтобы, как в ряде стран, суды не «клянчили» деньги у исполнительной власти в центре и на местах, а получали с гарантией то, что им положено: как рассчитали наши экономисты -- 2% расходов госбюджета. Они и в этом случае жили бы со страной, получая пропорционально общенациональному доходу. Но не зависели бы каждую секунду материально от власти исполнительной, которая средства судам дает тоже недаром. Отмечу, что значение английского термина «corruption» значительно шире, чем русское «взяточничество», т.е. получение судьями взяток за решение судебных дел. Коррупция подразумевает не только мздоимство, но и «безвозмездное» решение судьями дел в пользу, например, исполнительной власти из карьерных или иных соображений. Приведу характерное высказывание главы Высшего совета юстиции Бельгии госпожи Эдиты ван ден Броек: «Юстиция рассматривается как коррумпированная, если каждодневной и общераспространенной реальностью становятся неорганизованность управления юстицией, неказистые здания судов, хаотичная инфраструктура и особенно политическое влияние на назначения судей». Со взяточничеством в судах нужно бороться беспощадно, но и «государственной коррупции» нужно ставить преграды, иначе скоро, как это было всего лишь 15 лет назад, редкий судья позволит себе решить дело против госчиновника.

-- Что же страшного в этих мыслях?

-- Я же сказал о двух аспектах. Второй конкретный -- это пресловутая идея о переводе высших судов в Санкт-Петербург. Мы также прагматически подошли к этому вопросу, посчитали, что стоимость переезда равняется стоимости жилья для 10 тыс. официально нуждающихся в нем судей, или ремонта нескольких сотен судебных зданий, находящихся в аварийном состоянии, или, наконец, двадцатилетнему бюджету государственных юридических вузов. Кроме того, деньги на переезд пойдут если не из бюджета, то из каких-то внебюджетных фондов, но главное, что средства на это имеются, а для реальных нужд судебной системы их нет?

-- Ну а что такое конституционная экономика?

-- Это тоже «неприятная» тема. Недавно Конституционный суд РФ привлек меня в качестве специалиста по делу о жилищных правах военнослужащих. Там была извечная проблема: право на выплату компенсации за найм жилья у отставных военных есть, а денег в бюджете, как утверждают власти, нет. Вот три года по ежегодно принимаемому закону о бюджете и не платят ничего. С помощью молодых экономистов нашей лаборатории я подготовил не только юридическое заключение, но и экономический расчет. Сумма оказалась в масштабах проблемы смехотворно малой. Представители казначейства и Минфина, выступавшие после меня, даже не пытались спорить с нашими расчетами. Может быть, это слегка повлияло (мне бы хотелось так думать), во всяком случае Конституционный суд принял принципиальное решение в пользу прав военных и в духе конституционных основ России как социального государства.

А когда на днях в экспертном совете, где я состою, один из руководителей ЦБ со ссылкой на свое ведомство и на правительство предложил снизить только что установленный порог страхования вкладов в банках со 100 тыс. руб. до 20 тыс., то мне было легко аргументировать свое мнение против этого ссылкой на вышеуказанное решение Конституционного суда.

Конституционная экономика -- это право граждан требовать от государства отчета о целях, ради которых у них «отнимают» их часть национального дохода: на дело, на прихоть, на глупость или на что-то еще.