На фестивале показали подряд несколько фильмов, так или иначе затрагивающих тему бывшего Советского Союза. В эстонской картине «Бунт свиней», снятой совсем молодыми кинематографистами Яаком Кильми и Рене Рейнумяги, речь идет о 1986 годе, времени, когда страна еще была советской, но в воздухе уже «пахло грозой». Личного опыта борьбы с коммунизмом у авторов фильма, родившихся в 1974 году, нет, помнят они об этом времени мало, но зато видят в нем хороший стилеобразующий сюжет. Снимают комедию про то, как выехавшим на летний слет шестнадцатилетним мальчикам и девочкам хочется заниматься сексом и пить ликер «Ванна Таллин», а их взрослые уроды-вожатые заставляют играть в «Зарницу» и выступать в самодеятельности. Тогда они решаются на бунт, а найденный ими где-то в лесу скотозабойник приводит к мысли сочинить представление на тему «прогнило что-то в нашем государстве», в ходе которого комсомольцы надевают на себя свиные маски, хрюкают и поливают жюри конкурса свиной кровью из ведер. После чего оппозиционеры залезают на крышу штабного домика и отказываются слезать, зато сочиняют письмо Рональду Рейгану, протестуя против войны в Афганистане. Двое друзей берутся передать письмо в Таллине иностранным туристам, но по дороге о письме забывают, увлекшись новыми эротическими приключениями, что, впрочем, не ведет ни к каким последствиям. Все кончается хорошо. Советская жизнь, запечатленная лишь в словесных штампах и портретах основоположников, оказывается, вполне годится как фон для молодежной комедии, местами забавной, местами занудной.

Комедией оказался и азербайджанский фильм «Национальная бомба». В отличие от эстонского это скорее зрелище для людей среднего и старшего возраста. Сюжет его почти не поддается пересказу, да он и не важен, главное для его автора, режиссера Вагифа Мустафаева -- абсурдные ситуации, в которых оказывается главный герой, монтажер, 40 лет посвятивший кино, но потерявший работу с распадом Советского Союза. Фильм снят совместно с российской студией «Центр СКИП-фильм», его герои в основном говорят по-русски, а их акцент, соответственно, оказывается одним из основных комических элементов. Шутки напоминают старый КВН, характеры и персонажи -- грузинские комедии 70-х. Сходство тем более заметное, что в главной роли снялся артист Автандил Махарадзе, а музыку написал Гия Канчели. Название фильма к его теме прямого отношения не имеет, просто в нем среди прочего есть история про то, как сын героя изобрел новое оружие -- бомбу, которую надо сбросить на самих себя так, чтобы никто из соседей, особенно армяне, не пострадали («потому что если пострадают армяне, скажут, что мы нарочно на себя ее сбросили»). Основные сюжетные коллизии связаны с темой особенностей национального характера и положением, в котором азербайджанские кинематографисты оказались после распада Союза. Что не может не импонировать части фестивальной публики, усматривающей в картине для себя много знакомого. Понятно, что на многое постановщик не рассчитывал, но с удовольствием шутил на пресс-конференции, что ему нравится уровень фестиваля: «Тарантино уехал, мы приехали...»

Странным образом советская тема продолжилась и в фильме «Иная лояльность» (Британия--Канада--США), снятом режиссером польского происхождения Мареком Каневска. Этот самый «звездный фильм фестиваля -- в главных ролях Шерон Стоун и Руперт Эверетт -- рассказывает историю завербованного КГБ британского дипломата, работавшего на СССР и после угрозы разоблачения бежавшего в Москву. Горе в том, что на родине у него осталось двое детей, что еще как-то переносимо, и горячо любимая новая жена, страсть к которой изменила всю жизнь героя как раз незадолго до провала. И вот эта жена, вынужденная пережить ужас от внезапного исчезновения мужа, узнает правду. Теперь ей нужно выбирать, и вот она летает к мужу в Москву, в эту, по выражению падчерицы, «проклятую помойку», живет там в квартире с видом на храм Христа Спасителя (дело происходит в 60-е годы) и ведет с мужем беседы о коммунизме. Муж, понятно, тоже страдает. Но, несмотря на то что в Москве бывшим британцам грозит пневмония, а жить там почти невозможно -- всюду очереди, даже в Ленинскую библиотеку -- он то ли верит своим убеждениям, то ли боится мести КГБ, но бежать из России отказывается.

Несмотря на подлинность некоторых фактов, сама история столь неубедительна, а главное, далека от сегодняшней реальности, что кажется снятой в далекие -- до окончания «холодной войны» -- годы.

Советский Союз, со всем, что с ним связано, представлявший в ХХ веке реальную и узловую проблему, в XXI превратился в полузабытый миф, игрушку, калейдоскоп нестрашных смыслов. Повод для жанрового кино.

Вообще же заметно, что и западное, и восточное кино, которое пока показывают на фестивале, страшно далеко от современных проблем и актуальных ценностей. Это касается и немецкой картины «Лето для Ольги», в которой инфантильная девочка развлекается любовными играми с сорокалетним, но так и не повзрослевшим мужчиной, и китайской «Богини милосердия», фильму вполне чувственному и эмоциональному, но с тем же искусственным механизмом сюжета. Сняты эти фильмы лучше или хуже, никакого отношения к сегодняшней жизни они не имеют, что во многом объясняет то спокойное равнодушие, которое нынешняя публика к ним демонстрирует.

Отборщики выполнили свое обещание: смотреть картины, представленные в конкурсе, можно, они вполне добротны, и каждая чем-то может быть кому-то интересна. Но ничего не изменится, если вы их не увидите, и это действительно странный эффект современного среднего кино.