Вчера на Каннском фестивале был показан новый фильм австрийского режиссера Михаэля Ханеке «Время волка». Когда была объявлена фестивальная программа, журналисты и киноманы удивились. Как же так, прославленный Ханеке, чья «Пианистка» два года назад получила в Канне три приза, не приглашен на конкурс? Организаторы объясняли: в одной из ролей второго плана в фильме снялся режиссер и актер Патрис Шеро, который в этом году является председателем жюри, -- вот и решили устроить премьеру «Времени волка» вне конкурса, чтобы никто не заподозрил жюри в пристрастности. После вчерашнего просмотра стало ясно, что главная причина отнюдь не в этом. Просто новый фильм Ханеке -- это настоящий провал.

Все пошло не так с самого начала. Когда в полной тишине появились аскетичные титры, кто-то из пришедших на утренний пресс-просмотр журналистов озвучил их надсадным кашлем. Происшествие имело непреднамеренный комический эффект: такой простой, такой обычный звук -- кашель -- вдруг выявил всю натужность радикализма Ханеке, который еще пару лет назад был последним писком киномоды. Зал засмеялся. А через 110 минут фильма, снятого в такой мрачной серо-буро-малиновой гамме, что по экрану вместо героев ходили какие-то бесформенные тени, раздались уже совсем другие звуки: редкие аплодисменты потонули в решительном «бууууу!» -- случай для Канн беспрецедентный.

Честно говоря, ваш покорный слуга воспринял происходящее с некоторым злорадством. Да, конечно, Ханеке -- режиссер незаурядный. В «Забавных играх» (1997) ему удалось создать атмосферу липкого и неотвратимого ужаса -- он буквально выковырял зрителя из скорлупы равнодушия, с которым мы обычно созерцаем насилие на экране. Однако финальный гэг с обратной перемоткой (в какой-то момент один из героев, которого не устраивало развитие событий, хватал пульт дистанционного управления, нажимал кнопку REW и «отматывал» действие фильма на несколько минут назад) отдавал претенциозным студенческим авангардизмом. В «Пианистке» (2001) Изабель Юппер сыграла одну из лучших своих ролей, а Ханеке вывел убедительную формулу соотношения культуры и сексуальности. Но, положа руку на сердце, во второй половине картины в отношениях главных героев пропадает всякое психологическое правдоподобие, и фильм едва ли не превращается в пародию на самого себя. И вот Ханеке снял картину, в которой никак не проявились его достоинства: умение работать с актерами, заставлять вибрировать нервы зрителя, вытаскивать на свет божий потаенные импульсы героев. Остались одни недостатки: доморощенный радикализм, ложное глубокомыслие, высокомерная претензия на знание «последней правды» о жизни. Словом, все пороки, свойственные абсолютному большинству студенческих короткометражек.

Время волка -- это знаете что? Это в германском эпосе эпоха, непосредственно предшествующая концу света. А в фильме конец света уже наступил. Когда семья из четырех человек приезжает в свой загородный дом, выясняется, что его заняли незнакомцы. После неконструктивного диалога отец семейства получает пулю в грудь, а вдова с двумя детьми отправляется в путешествие по сельской местности. Тут-то и выясняется, что большая часть людей куда-то подевалась, главную ценность представляет питьевая вода, так как звезда полынь, как водится, упала на источники вод, а по земле бродят самоорганизованные коммунны, власть в которых быстро захватывают спекулянты и мародеры. Причины катастрофы неизвестны.

Фильмы о конце света вошли в моду с началом холодной войны и гонки вооружений. В них человечество изживало свой страх перед тотальным уничтожением -- и, надо сказать, изжило вполне успешно. Новый мировой порядок допускает и даже поощряет маленькие победоносные войны, но угроза тотального уничтожения надолго отсрочена. Снимать в этой ситуации пафосный фильм о конце света, как бы это помягче выразиться, несколько несвоевременно: если хочешь создать социальную драму -- других проблем довольно. А смотреть на то, как героиня Изабель Юппер меняет драгоценности на воду, так и вовсе смешно. Уж чего-чего, а бутылочек с минеральной водой современная цивилизация произвела достаточно, чтобы напоить уцелевшую горстку землян.

Если Ханеке не извлечет уроки из такого оглушительного провала, не оставит в покое судьбы мира и не сбавит кинематографическую спесь, у него есть все шансы стать австрийским -- даже не Сокуровым, а Константином Лопушанским. А жальче всех в этой ситуации Изабель Юппер. Главная роль в таком отстое, сыгранная неизобретательно, монотонно, вяло, -- неприятное пятно на репутации великой актрисы.