N°90
23 мая 2002
Время новостей ИД "Время"
Издательство "Время"
Время новостей
  //  Архив   //  поиск  
 ВЕСЬ НОМЕР
 ПЕРВАЯ ПОЛОСА
 ПОЛИТИКА И ЭКОНОМИКА
 ЗАГРАНИЦА
 КРУПНЫМ ПЛАНОМ
 БИЗНЕС И ФИНАНСЫ
 НА РЫНКЕ
 КУЛЬТУРА
 СПОРТ
 КРОМЕ ТОГО
  ТЕМЫ НОМЕРА  
  АРХИВ  
  12345
6789101112
13141516171819
20212223242526
2728293031  
  ПОИСК  
  • //  23.05.2002
Собор жестоких романсов
Теперь и в Москве есть Notre Dame de Paris

версия для печати
«По какой моей вине эта ненависть ко мне?» -- поет теплым голосом Светланы Светиковой французская цыганка Эсмеральда. «Я буду верною женой, но поклянись мне головой, что эту тварь повесят», -- маленьким, противно звучащим на верхах голосом Анастасии Стоцкой выставляет ультиматум своему жениху аристократка Флер де Лис. И страдает Квазимодо -- Вячеслав Петкун: «Может быть, ты улетела с тем красивым капитаном...» -- и что-то там еще про невенчаную жену. Юлий Ким, переложивший текст мюзикла на русский язык, придал ему отчетливый колорит жестокого романса -- и тем точно определил координаты нового московского мюзикла на карте искусств.

Жестокий романс всегда несколько отстранен от обыденной жизни чрезмерностью страстей и все же всегда принадлежит ежедневности -- потому что страсти эти абсолютно понятны в своей основе. Создатели оригинальной версии «Нотр Дам де Пари» либреттист Люк Пламондон, композитор Ричард Кочанте, художник Кристиан Ратц и режиссер Жиль Маю историю, рассказанную в романе Гюго, перевели в спектакль, полный страстей и обыденности одновременно.

Трое мужчин хотят получить одну женщину и хором об этом поют. Поют хорошо -- что монах Клод Фролло (Александр Маракулин), что капитан Феб (Антон Макарский), что горбатый звонарь Квазимодо (Петкун). И музыка весьма неплоха -- трио с французским наименованием Belle (у нас оно запомнится рефреном «Я душу дьяволу отдам за ночь с тобой») стало визитной карточкой мюзикла в мире, сингл побил многие рекорды продаж. Но это трио -- одна из немногих сцен, когда режиссер не приземляет героев.

Самая родная биография досталась капитану Фебу. Должно быть, он командует ОМОНом -- во всяком случае его подчиненные одеты в черные объемные костюмы (так вспучивается одежда над бронежилетами) и вооружены дубинками. Сам лучезарный Феб тоже не прочь при случае пустить дубинку в ход -- под конец второго акта он мастерски, одним ударом, убивает предводителя бродяг Клопена (Сергей Ли). Свидание девушке он назначает в натуральном притоне, где гуляют голые бабы (нет-нет-нет: телесное трико, под которым виден целомудренный лифчик) и полуголые мужики. И сразу после встречи Феба с Эсмеральдой занавес отсекает сцену, оставив парочке единственное место действия -- раскрытую постель. Раненный злодеем Клодом Фролло и еле передвигающий ноги Феб покаянно плетется к своей невесте Флер де Лис -- и вот тут он выслушивает про «тварь», «шлюху», и «мой милый, ты не ангел, я тоже не овечка».

Биография поэта Гренгуара, чья страшно фальшиво спетая Владимиром Дыбским ария «Пришла пора соборов кафедра-а-а-альных» открывает спектакль, тоже понятна. Он безусловно успешный эстрадный исполнитель: сытый, самодовольный, моторный. Ради развлечения иногда посещающий довольно опасные места. Роль не предполагает активного участия Гренгуара в действии, его выходы прослаивают сюжет отдельными номерами (на празднике шутов -- с пробегом вдоль рампы «Я -- шут! Ты -- шут! Все! Здесь! Пля! Шут!»), но в той единственной сцене, когда с ним что-то происходит (поэта собираются прикончить бродяги -- обитатели Двора чудес), актер, сидя в мешке, не забывает кокетливо поправить упавшую на глаза прядь волос. Дыбский вообще своей роли соответствует замечательно: на поклонах он не постеснялся торжествующе повторить выходную арию, лажаясь в тех же самых местах.

Эсмеральда и Клод Фролло точны и актерски, и вокально: в Светиковой торжествует какое-то растительное обаяние, а в красивом баритоне Маракулина кипит ярость, сменяющаяся отчаянной надеждой. Он шарахается от скалящихся химер, разъезжающих по сцене на высоких прямоугольных столпах (вроде коробок из-под больших холодильников), сползает по ним, добавляя краску живого драматического страдания в небогатый на то спектакль.

Но, конечно, лучше всех был Петкун. Он выглядел своим для всего лучшего в этой постановке: для дивной декорации (серая неровная стена, то открывающая келью-пещеру, то абсолютно безжизненная), для отлично работающего кордебалета и акробатов, цепко ползающих по стенке вниз головой и катающихся на огромных колоколах (хореограф Мартино Мюллер отвечает за все агрессивные вылазки бродяг), для чувственной девочки Эсмеральды и для мрачного монаха Фролло. И все же отдельным от них.

Не знаю, уйдет ли это на дальнейших спектаклях, когда лидер «Танцев минус» привыкнет к новой -- театральной -- роли. На премьере взъерошенный Петкун, выкрашенный рыжей краской, подволакивающий ногу и таскающий огромный горб, смотрел в зал с вызовом, ужасом и надеждой -- как, должно быть, мог смотреть на окружающий мир сам Квазимодо. Петкун пел, не жалея себя, не просчитывая графика будущих спектаклей, иногда хрипя, и оправдывал всю эту затею на триста процентов. Потому что с таким чувством правды когда-то пел жестокие романсы Высоцкий. И даже когда Квазимодо, вместо того чтобы сбросить Клода Фролло с собора, спускал его с лестницы, это выглядело вполне органичным. От Петкуна следовало ожидать именно этого.
Анна ГОРДЕЕВА

  КУЛЬТУРА  
  • //  23.05.2002
Теперь и в Москве есть Notre Dame de Paris
«По какой моей вине эта ненависть ко мне?» -- поет теплым голосом Светланы Светиковой французская цыганка Эсмеральда. «Я буду верною женой, но поклянись мне головой, что эту тварь повесят», -- маленьким, противно звучащим на верхах голосом Анастасии Стоцкой выставляет ультиматум своему жениху аристократка Флер де Лис. И страдает Квазимодо -- Вячеслав Петкун: «Может быть, ты улетела с тем красивым капитаном...» -- и что-то там еще про невенчаную жену. Юлий Ким, переложивший текст мюзикла на русский язык, придал ему отчетливый колорит жестокого романса -- и тем точно определил координаты нового московского мюзикла на карте искусств... >>
  • //  23.05.2002
Сегодня открывается фестиваль «Новая драма»
Может ли современный театр жить без современной драмы? Видимо, может. Во всяком случае русский по окончании перестройки и до недавнего времени жил. Но не хочет. Стесняется как-то. Непорядок это. И вот деятельный директор «Золотой маски» Эдуард Бояков, ясно понимая, что стимулировать расцвет чего бы то ни было правильнее и проще всего с помощью организованного в нужное время в нужном месте форума, затеял новый фестиваль... >>
  • //  23.05.2002
В Академии художеств отметили юбилей Дмитрия Жилинского
На Пречистенке отпраздновали семидесятипятилетие куратора Московского художественного института имени Сурикова, члена президиума Академии художеств России и просто известного живописца Дмитрия Жилинского. В честь юбилея открыли выставку и презентовали на ней книгу искусствоведа Виктории Лебедевой. Выставка небольшая -- два зала: малоизвестные работы мастера, в основном из собственного собрания. Нет монументальных «Гимнастов СССР» (1962) из ГТГ. Есть камерные портреты родных и близких. Из одного такого портрета в другой порхают трубящие крылатые существа. Они шелестят над головой покойной супруги Жилинского, осеняют таинство брака детей. Их сонмы кружат у рояля играющего Рихтера. Загадочные ангелы... Не бесплотные чины небесные, а вполне материальные объекты, скрупулезно вырезанные по контуру из плотного ватмана. Таких покупают в сувенирном салоне и дарят на Рождество... >>
  • //  23.05.2002
На «Богема-джаз» сегодня выступит Ян Гарбарек
В Москве нет джаз-фестиваля более импозантного и респектабельного. Его имидж грамотно построен, ориентация на современные нерадикальные эстетики стабильна. Уже четвертый год как мероприятие выглядит одинаково привлекательным и не слишком энергичным, хотя слегка меняется: стало меньше рекламного камуфляжа, голоногих дев, забылся лимузин, который как-то меланхолично забирал музыкантов у черного входа и подвозил их к парадному. Вместо размашистых программ с огромным числом участников и почти без мировых звезд теперь лаконичное расписание с двумя шикарными европейскими хэд-лайнерами. После «Венского художественного оркестра» и квартета викинга-саксофониста Яна Гарбарека на фестивале появятся фавориты звукозаписывающей компании «Богема»: импрессионист на фортепиано Андрей Кондаков с международным проектом в тонах бразильской самбы, лирик Юрий Кузнецов и архивная певица Валентина Пономарева. Такой минимализм нельзя не оценить... >>
реклама

  БЕЗ КОМMЕНТАРИЕВ  
Яндекс.Метрика