Деятельность пореформенного Совета Федерации далеко не бессмысленна. В этом корреспондента газеты «Время новостей» убеждает вице-спикер Совета Федерации Александр ТОРШИН.

-- Не могли бы вы подвести некие промежуточные итоги реформы Совета Федерации.

-- Верхняя палата состоялась -- пожалуй, это самый главный итог. Весь 2001 год сенат переживал переходный период, сложный процесс формирования руководящих органов и пр. Наконец СФ заработал, хотя, конечно, полноценно сенаторы трудятся с января этого года, всего пять месяцев. Несмотря на краткие сроки, работа нового состава сената стала целенаправленней и предметней. Благодаря усовершенствованию структуры палаты у нас появились новые комитеты и комиссии, что позволило задействовать интеллектуальный потенциал всех наших сенаторов, который, замечу, очень высок.

-- Как вы прокомментируете распространенное мнение о том, что кадровый состав СФ неадекватен поставленным задачам...

-- Не вижу причин сомневаться в профессиональной состоятельности СФ. Сенаторский корпус вполне работоспособный -- у нас много сенаторов с учеными степенями, докторов наук, треть сенаторов с опытом парламентской деятельности, в том числе на федеральном уровне. Такой состав позволяет профессионально решать задачи, поставленные перед СФ Конституцией и президентом. Хотя не обошлось в кадровом вопросе и без срывов, пример тому -- демонстративный выход Руслана Аушева из сенаторского корпуса. Но в целом сенаторы работают над законами с удовольствием, и если сравнить их в этом с прежним составом палаты, то налицо большой прогресс. Да и само обсуждение стало более деловым, профессиональным. Как бы не относились к обновленному составу верхней палаты, наша главная цель -- повышение качества законодательства и обеспечение своевременного принятия законов -- достигнута.

-- Тем не менее деятельность СФ в основном ограничивается одобрением или неодобрением тех законов, которые принимает Дума. В условиях работы СФ на постоянной основе это кажется недостаточным...

-- СФ делает многое -- мы общаемся с Думой, кропотливо прорабатываем все поступающие к нам законы, организуем парламентские слушания, «круглые столы». Хотя кому-то может показаться, что у нас тут тишь да гладь и вообще леностное существование. Но и в наших стенах порой бушуют страсти и споры. Хотя если сравнивать с Думой, сенат, конечно, не столь привлекательное в этом отношении зрелище. Деятельность палаты действительно во многом стала тихой и незаметной. Может, стало скучней. Но, как мне кажется, мы уже исчерпали лимит на всевозможные веселые мероприятия, кризисные ситуации и т.п. Нам сейчас важно другое -- использовать благоприятную экономическую ситуацию, то есть принять такие законы, которые способствуют продвижению вперед. Опять же не надо думать, что законодательных возможностей у СФ мало, меньше, чем у Госдумы и т.п. У нас внушительные конституционные полномочия -- мы вправе в случае отклонения тех или иных законопроектов создавать согласительные комиссии, работать в думских комитетах, есть, наконец, право законодательной инициативы.

-- Которым СФ почему-то не торопится воспользоваться...

-- Я согласен с тем, что палата пользуется этим правом довольно слабо. Но не надо забывать, что мы работаем не так долго. Сейчас в сенате идет обкатка всяких идей по законодательству, которых у сенаторов скопилось очень много. Я уверен, осенью все будет иначе -- именно тогда появятся конкретные законодательные инициативы в экономической сфере, по межбюджетным отношениям, в социальной сфере. Кроме того, в свете подготовительного этапа реформы федеративных отношений СФ активно включится в подготовку законопроектов по госстроительству. Конечно, еще рано говорить об этом предметно. Главное, на что я все-таки хочу обратить внимание, это то, что мы в первую очередь палата регионов. В сенате все законопроекты рассматриваются с точки зрения развития регионов и с точки зрения региональной политики президента. Это, если хотите, наше кредо. Хотя часто приходится слышать, что у нас тут собрание корпоративных лоббистов, для которых региональные проблемы не важны. Это, конечно, не так. Я, например, считаю себя лоббистом интересов региона, который меня назначил, и твердо знаю: не изберут нынешнего президента Марий Эл -- мне тут же придется покинуть СФ. Поэтому я кровно заинтересован и сделаю все, чтобы оставаться в своей должности как можно дольше. Сенаторы целиком зависят от тех, кто их направил в СФ, и если об этом забывать, то могут и отозвать.

-- Когда сенату все-таки потребуются дополнительные полномочия?

-- Зачем? Надо имеющиеся научиться использовать на 100 процентов. Заметьте, в новейшей истории государства российского как только у кого-то что-то не получается, то сразу же требуют дополнительных полномочий, что всегда приводит к кризисам. Вспомните Горбачева... Когда полномочий не будет хватать, сенат поставит этот вопрос. Вообще же верхняя палата уникальна -- по Конституции является гарантом непрерывности и стабильности законотворческого процесса. Кроме того, в отличие от Госдумы верхняя палата стабильна -- ее невозможно распустить. Так что в каком-то смысле СФ -- тот самый бронепоезд, который стоит на запасном пути и всегда готов поехать. Куда -- покажет время.

-- Каковы, на ваш взгляд, дальнейшие пути реформирования СФ?

-- Я хотел бы напомнить, что за последние шесть лет это уже третья реформа СФ, что в общем-то не очень правильно. И все три реформы не что иное, как поиск оптимальной формы. На мой взгляд, говорить о том, насколько эффективна нынешняя модель, просто рано. Может быть, моя точка зрения в каком-то смысле и шкурная, но пару лет надо поработать этим составом. Опять же любая реформа дорогостояща. Я считаю, сегодня лучше даже не поднимать дискуссию о будущей реформе верхней палаты. Возможно, надо вообще подумать о совершенствовании форм парламентаризма, оценить, насколько он соответствует нынешним реалиям, -- не только у нас, но и во всем мире парламент все больше становится похожим на карикатуру. В Англии, например, начинает применяться прямое голосование по Интернету. Мы вообще в ХХI век въехали на паровозе, изобретенном гораздо раньше. Ведь по сути даже сегодняшний способ формирования СФ такой же, который просуществовал в течение 60 лет в США, но...в ХIХ веке. Опять же почему-то никто не говорит о реформировании Думы. Хотя она тоже не образец со своими партийно-политическими пристрастиями. Очень многие депутаты при рассмотрении законов начинают тянуть партийную лямку, не думаю, что они сильно представляют интересы регионов и населения. Кстати, в Думе москвичей значительно больше, чем в СФ. Но Думу трогать нельзя -- не тронь, как говорится, святое. Может, поэтому у нас такое количество некачественных законов идет через Думу и СФ. Так что надо думать, а главное, не торопиться. Президент, конечно, уже заявил, что будущее за выборностью СФ. Но одновременно он сказал, что это необходимо сделать в рамках действующей Конституции, поскольку ее потенциал еще не исчерпан. Но как это будет выглядеть и когда это произойдет -- не суть важно. Я вообще своим коллегам всегда говорю, что наша судьба зависит только от нас самих -- от качества нашей работы, от политической воли, от профессионализма.