Роман «Лед», как и все поздние творения Владимира Сорокина, выпущен в свет издательством «Ад Маргинем». С 1998 года (двухтомник «классического» Сорокина) фирма эта занимается раздуванием аудитории сочинителя, некогда почитавшегося элитарным. Теперь на сорокинской орбите кружатся две группы: а) утомленные культурой интеллектуалы, изобретающие смысл, контекст и почтенную родословную опусов Сорокина, сноровисто утверждающие высший статус этого автора (а заодно и собственный); б) не обремененные какой-либо культурой инфантилы, «тащащиеся» не столько от очередных картинок мочеиспускания-дефекации-членовредительства, сколько от фамилии культового автора.

Читая Сорокина, «умник» формально отрекается от своей «элитарности» (в «цивилизованном мире» дебиловатость давно почитается высшим интеллектуальным шиком), а образованец ощущает себя «продвинутым». Насколько свободны от комплекса неполноценности представители второй группы, судить не берусь, но похоже, что «наколку» они чуют. Имея на то основания. Ибо, играясь в «эгалитарность», «элитарии» наши на деле презирают «быдло», способное только тупо гыгакать над страницами «последнего классика».

Презрение это лишь укрепляет подобострастную зависимость «элиты» от «масс», то есть стремление угадать вкус толпы, малость его подправить, вписать в свой контекст и сохранить позицию поставщика ходкого корма. Свежий пример -- левоинтеллектуальные игры вокруг графоманско-фашизоидного романа Александра Проханова «Господин Гексоген» (издан и раскручен тем же «Ад Маргинем»). Здесь, впрочем, наряду с желанием удержать покупателя просматривается и старая как мир стратегия «дружбы против» -- для борьбы со свободой, духовной ответственностью, культурой, подлинным искусством, то есть всем тем, что глубоко ненавистно нашим «элитариям», хороши не только любые средства, но и любые союзники. В политике, как известно, не бывает «вечных» комплотов -- постоянен только «интерес» игрока. Как идеологи коммуно-нацизма уверены, что, использовав «интеллектуалов» для захвата «молодой аудитории», сумеют в час Х привести их «к общему знаменателю», так и «адмаргинцы» (в широком смысле) убеждены, что объегорят заклятых друзей из газеты «Завтра» и, получив кучу денег за «гексогенное» чтиво, будут править бал (держать рынок) до скончания времен. Любой исход этого «противоборства союзников» не сулит России и русской культуре ничего хорошего. Но фигуранты увлекательного процесса, во-первых, очень любят играть, а во-вторых, свято верят в свою победу.

Это счастливое самоупоение и породило «Лед» -- роман о романе «Лед» и издательстве «Ад Маргинем», роман о том, как космическо-мистический «лед» для избранников превратился в доступный и безопасный LED (у Сорокина над зажатым латинскими литерами «E» гордо светят две точки) для быдла.

В романе четыре части. Первая (около 150 страниц) -- триллер. Группа голубоглазых блондинов отлавливает персонажей той же стати и, связав, колотит их в грудь ледяными молотами. Большинство откидывает копыта, но трое избранных откликаются на призыв «говори сердцем» -- «пробуждаются к новой жизни». Испытав «родовые муки», экстаз от соприкосновения грудь в грудь с недавними палачами, недельное одурение и слезный катарсис, персонажи окончательно «рождаются заново». Здесь есть фирменный сорокинский физиологизм, типовые «приметы современности» (избранниками оказываются лоховатый студент, проститутка и новорусский бизнесмен, что позволяет «отыграть» ряд сюжетных, предметных, портретных и т.п. штампов, к коим масскульт целенаправленно сводит нашу жизнь) и «мистическая» загадка («лед» -- это нечто).

Разгадка в части второй (около 120 страниц). Теперь, когда инициацию прошли как герои, так и читатели (врубившиеся в «крутняк» разборок, пыток, похабели и кайфа), нужна «умственная» возгонка. Следует пародийная исповедь одной из «посвященных». Привычным сорокинским манером дискредитируется «серьезное» отношение к истории ХХ века: голодный колхоз, оккупация, отправка молодежи в Германию, концлагерь. Наконец, рассказчицу «проверяют на вшивость», она обретает новое бытие, знаковое имя («Храм») и сокровенное знание, сводящееся к типовой (ах, конечно же, пародийной!) оккультной пошлости: Земля и ее обитатели -- погрешность в божественной игре Света, к коему должны вернуться 23 000 избранников; тунгусский метеорит -- носитель вожделенного «льда». Избранникам должно найти «братьев и сестер», вырвать их из косного мира «мясных машин». Этим и занимается рассказчица с «братьями», разумеется (Сорокин же!), начальничками из сталинской охранки. Так запускается любимый «антилиберальный», «большестильный», «тоталитарный» дискурс (лагеря, доносы, допросы, пытки, интриги в высших сферах), а «лед» оказывается очередным аналогом «святого Грааля» («голубого сала»). «Мясных машин» не жалко -- люди всегда (смотри первую часть) были уродливы, глупы, похотливы, жестоки и пусты. Такими и пребудут. Кроме 23 000 чистых.

Но «избранничество» это тоже «литература». С глупым пафосом. Как ни красивы героические блондинистые фашистско-советские мифы, мир идет своим путем. Третья часть (около 20 страниц; мал золотник, да дорог) -- «Инструкция по эксплуатации оздоровительного комплекса LED и отзывы первых пользователей. Блаженство теперь доступно любому уроду. Сквозь симуляцию покаяния и оргазм слияния со Светом проходят носители разных «культурных масок» и, испытав одно и то же (все хотят «полного кайфа»), выдают запрограммированные реакции (в обыденности человек равен своей социальной функции): киношник про искусство талдычит, пенсионер -- про здоровье, люмпен -- про жидомасонов, ученый -- про науку, священник -- про конец света, а web-дизайнер -- про «реальную культовую штуку». Товар есть товар -- все схрумкают. А слова -- обычная туфта. LED (наркотик), и несть ему конца.

Но и «миру чистогана» не будет полной лафы. Четвертая часть короче (дороже) третьей -- всего четыре страницы. Здесь лед -- обычная игрушка обычного мальчика. Может, на миг чуть более занятная, чем привычные динозавры и супермены. Нет мальчику дела до мистических свойств льда, его страшной истории и высокой потребительской стоимости. Он ведь «мясная машина»: пукает, писает, ест, включает телевизор, жалеет лед, которому холодно. Вот лед и тает. Как вся так называемая «культура». А солнечный свет, блестящий в последней фразе на «мокрой поверхности льда», можно, при желании, рассматривать как знак снизошедшей-таки на человечество благодати. Вольно обманываться. Мальчик-то из плоти состоит. Следовательно, вырастет. И будет всю жизнь бегать не за той, так за другой ледышкой. Например, за элитарно-эгалитарным продуктом издательства «Ад Маргинем». Такого заботливого, что и к самой «высшей мудрости» иных клиентов допустить готово. Мол, не только вы придурки, но и мы (со всеми нашими «реально культовыми штуками») из того же теста.

Напоследок важная оговорка. После рецензии на «Голубое сало» (май 1999) владелец «Ад Маргинем» Александр Иванов вычитал мне мораль: «Вот ты предъявляешь Сорокину этические претензии, а у него две чудесных дочери, и готовит он великолепно». Бог свидетель: не писал я (ни тогда, ни сейчас), что у Сорокина пятеро сыновей. И что он плохо вышивает гладью, тоже не писал. И о прозе его не писал. Никогда. Ибо в ту пору, когда Сорокин был писателем (мне чуждым, но подлинным), я считал, что о нем ярче и точнее скажут те, кому он интересен. А когда Сорокин стал привилегированным служащим комбината «Ад Маргинем», вопросы об «этике, эстетике и прочей чепухе» (по Маяковскому, «просто женской прислуге» капитализма) отпали сами собой. Остался служебный долг: запустили «продукт» -- отражай. Вот я и пашу за коллег из отдела бизнеса.