Вчера в Хамовническом райсуде Москвы в рамках второго уголовного дела в отношении экс-главы МФО «Менатеп» Платона Лебедева и бывшего руководителя НК ЮКОС Михаила Ходорковского гособвинители приступили к допросу последнего. Опальный олигарх отвечал на вопросы прокурора спокойно и обстоятельно. Однако время от времени вопросы вызывали у него недоумение. Непонятно было, что хотел услышать гособвинитель Лахтин, задавая именно те вопросы, которые он задавал. В итоге почти все, что ответил прокурору г-н Ходорковский, было повторением его же слов во время дачи показаний, которая длилась на протяжении всего апреля.

Новый этап нашумевшего процесса о хищении нефти на сумму почти в 900 млрд руб. вызвал серьезный ажиотаж: зал заседаний был набит битком, и журналистам, которые наблюдали за всем происходящим по телеэкранам в специально отведенном для этого кабинете, пришлось тесниться вместе с еще несколькими людьми из числа сторонников подсудимых. Проигнорировав слова приставов о том, что зал предназначен исключительно для прессы, сочувствующие граждане стали рассаживаться на скамейках рядом с представителями СМИ. Приставы не возражали. Они, кстати, теперь делят с журналистами эту самую комнату с телеэкранами: ее разделили пополам импровизированной стенкой, построенной из шкафов, по одну сторону которой наблюдали за ходом заседания журналисты, а по другую -- пили чай судебные приставы.

Заседание началось с небольшой паузы: когда все -- и прокуроры, и адвокаты, и судья -- заняли свои места, никто не решался выступить первым. Судья смотрел то на тех, то на других и тоже хранил молчание, которое через минуту нарушил гособвинитель Валерий Лахтин. «Можно я задам несколько вопросов подсудимому Ходорковскому?» -- аккуратно спросил он у судьи Виктора Данилкина. «Можно», -- разрешил тот.

«Подсудимый, вы подтвердили, что компания ЮКОС была приобретена законным путем, приобретение никогда никем не было оспорено. Вы подтверждаете эти показания?» -- спросил прокурор Лахтин Ходорковского. «Ваша честь, я бы хотел уточнить -- приобретены были акции компании ЮКОС. Да, они были приобретены законным путем и никем не были оспорены», -- ответил Ходорковский, обращаясь к судье. Стоит отметить, что каждый раз, когда Валерий Лахтин обращался к опальному олигарху, тот отвечал именно суду или лично судье, начиная свою речь со слов «уважаемый суд» или «ваша честь». На своего собеседника он не смотрел вовсе.

«Вы утверждали, что для сделки вы собрали пул партнеров из числа менеджеров компании и финансистов, и указали на количество -- 11 человек. Вы поименно этих 11 человек можете назвать?» -- спросил прокурор. «Начну с себя, -- отвечал экс-глава ЮКОСа. -- Также Платон Лебедев, Невзлин, Дубов, Брудно, Глаговский, Генералов, Голубев, Муравленко, Иваненко, Казаков». «Какую же сумму внес каждый из них для участия в аукционе и какую сумму в целом эта группа предложила?» -- продолжал Лахтин.

«Я уже когда давал показания, говорил, что сделка носила стандартный характер для сделок подобного рода -- выкуп менеджментом акций своей компании. Для этого привлекаются финансовые учреждения. Речь шла именно о финансировании данной сделки со стороны кредитных учреждений. Я их обозначал во время дачи показаний, -- отвечал г-н Ходорковский. -- Общая сумма сделки, насколько я сейчас ее помню, составляла 350 млн долл. Это без учета инвестиционной программы. За эту сумму мы получили акции компании, находившейся не в той ситуации, которая была к 2001 году, а в той ситуации, которая была в конце 1996 года. Хотя компании и принадлежали контрольные пакеты в дочерних предприятиях -- добывающих, перерабатывающих, сбытовых, но они составляли 38% от общего количества акций. Кроме того, у компании были значительные долги -- около 2 млрд долларов».

Ответы практически на все следующие вопросы Михаил Ходорковский также начинал со слов «как я уже говорил, когда давал показания...». И действительно, даже зрители в зале заметили, что почти все то, о чем спрашивал г-н Лахтин, экс-глава ЮКОСа говорил еще на даче показаний весь апрель. Тогда, напомним, он сначала выделил 12 основных тезисов прокуратуры, которые подробно опроверг, а после прибег к самодопросу: Ходорковский задал сам себе 22 вопроса, которые касались практики нефтяного бизнеса -- добычи, транспортировки, продажи нефти и нефтепродуктов, а также уплаты налогов. Таким образом, он хотел показать суду, что прокуратура считает преступлением обычную хозяйственную деятельность. Затем экс-глава ЮКОСа прокомментировал каждое предложение из 150-страничной фабулы обвинительного заключения, в котором фигурировала его фамилия. Он отметил, что в фабуле не описаны конкретные его действия, которые следствие считает преступными. Поэтому он даже не понимает, от чего должен защищаться.

Тем временем Валерий Лахтин продолжал сыпать непонятными для подсудимых вопросами. «В своих показаниях от 7 апреля вы показали, что взяли на себя обязательства найти недостающие средства для финансирования сделки. Какой остаток средств вы собирались найти, к каким иностранным банкам вы обращались?» -- спросил Лахтин. Впрочем, первым ему ответил скучавший все это время рядом с допрашиваемым Платон Лебедев. «У меня возражения! Про иностранные банки Михаил Борисович ничего не говорил, это Лахтин из своей головы выдумал! Пусть он уточнит вопрос!» -- возмутился г-н Лебедев. Стоит отметить, что г-н Лебедев вообще вел себя достаточно активно. То и дело Платон Лебедев махал в сторону прокурора руками, крутил пальцем у виска, вскакивал со скамейки, чтобы предварить ответ Ходорковского словами, вроде «ваша честь, он лжет!», указывая на г-на Лахтина.

«Я понимаю, почему Платон Леонидович так на эту тему беспокоится, -- в свою очередь отвечал Михаил Ходорковский. -- В 95--96-м годах перед нами и встала серьезная проблема, потому что иностранные банки отказывали в кредитах. Валерий Алексеевич немножко путает события 95--96-го года и события 97--98-го года, когда действительно получались кредиты от иностранных банков как, собственно, компанией ЮКОС, так и банком «Менатеп». Те кредиты, которые мы использовали для финансирования сделки, были получены от российских банков. Никто из иностранных банков на эту сделку не пошел -- все ожидали, что в середине 96-го года на выборах выиграют коммунисты, а коммунисты по данному вопросу свою позицию заявили четко. Они заявили, что проведут национализацию без компенсаций».

На некоторые вопросы бывший глава ЮКОСа ответить не смог, пояснив, что как руководитель компании не вникал в технические моменты и многого не помнит. «Через 15 лет вспомнить и рассказать, даже если я это знал, крайне затруднительно», -- пояснил он, добавив, что вся структура сделок была ему неизвестна. Несмотря на это, г-н Лахтин время от времени задавал один и тот же вопрос по нескольку раз, лишь меняя его постановку. Каждый раз ответы звучали следующим образом: «не помню...», «я же сказал, что не помню...», и так далее. В итоге вмешиваться приходилось судье: «Вы или конкретизируйте вопрос или задавайте следующий. Ходорковский вам уже ответил». В ходе заседания Валерий Лахтин неоднократно просил перерыва для того, чтобы корректнее сформулировать вопросы, поскольку на некоторые из них г-н Ходорковский просто отказывался отвечать, ссылаясь на их неконкретность. В результате Виктору Данилкину приходилось периодически останавливать слушания «на пять минут».

Всего на прошедшем заседании гособвинитель задал обвиняемому около 30 вопросов. Г-на Лахтина в числе прочего особо интересовали генеральные соглашения 1996 года между ЮКОСом и его дочерними предприятиями, в которых говорилось, что добывающие структуры ЮКОСа должны продавать нефть только головному предприятию. «До этого добывающие структуры могли продавать нефть посредникам, естественно, эта сфера была весьма криминализирована, -- ответил г-н Ходорковский. -- После заключения этих соглашений стало возможно сформировать нормальный фонд оплаты труда на предприятиях и осуществить ряд социальных проектов».

Как считает защита подсудимых, такими вопросами гособвинители показывают, что плохо разбираются в предмете судебного разбирательства. «Вопросы ни о чем. В ряде случаев прокурор сам не понимает, о чем речь. Просто создается видимость, что хорошие прокуроры работают, много вопросов задают», -- сказал адвокат Михаила Ходорковского Вадим Клювгант. Следующее заседание суда состоится сегодня, и на нем, как предполагается, прокурор продолжит задавать вопросы г-ну Ходорковскому.