Три недели балета и четыре дня оперы -- главный театр страны прибыл в английскую столицу почти на месяц. Оперу покажут одну-единственную -- «Евгений Онегин» в постановке Дмитрия Чернякова, балет же привез шесть программ. Четыре полнометражных балета («Спартак», «Коппелия», «Корсар», «Дон Кихот») и два сборных вечера. В один из них к вполне себе самодостаточной «Жизели» прикреплена баланчинская «Серенада» (логика -- спектакль слишком короткий, зрители обидятся), программа другого состоит из «Петрушки», «Русских сезонов» и «Пахиты». Политика театра, в последнее время увлекающегося реконструкциями и реставрациями, представлена вполне отчетливо: два спектакля одного балетного архивиста (Сергей Вихарев -- «Коппелия» и «Петрушка»), два другого (Юрий Бурлака -- «Пахита» и «Корсар», последний, правда, в сотрудничестве с Алексеем Ратманским). Из оригинальных сочинений -- только «Русские сезоны» того же Ратманского.

Перед самым началом гастролей вспыхнул и был быстро притушен скандал: Большой театр поменял составы исполнителей. Для Москвы -- дело обычное: если зритель покупал билет на суперзвезду, спокойно и без объяснений может вместо нее выйти ветеран сцены Тютькина, деньги никто не вернет. Англичане же привыкли получать то, за что заплатили, и когда выяснилось, что в гастролях не будет участвовать Светлана Захарова (одна из главных приманок всего тура), начали возмущаться. Причина отмены выступлений балерины оказалась весьма серьезна; в программках спектаклей, где она должна была танцевать, срочно сообщили про травму бедра. Вообще-то балетная молва упорно твердит, что причина гораздо счастливее и артистка пропустит весь следующий сезон; но вне зависимости от причин отсутствия примы первый пиар-бой Большой проиграл: объясняться надо было одновременно с объявлением замен, а не после.

Зато выиграл первый бой за зрителя Иван Васильев: «Спартак», которым открылись гастроли, был его спектаклем. В минувшем сезоне два постановщика подряд пытались выдать 21-летнему танцовщику амплуа юного неврастеника, «Юноша и Смерть» и «Петрушка» подошли ему как Николаю Валуеву фрак. А вот «Спартак» -- это его, кровное, животное, мощное. Его герой защищает свою женщину, чуть не скаля зубы, вырывается из клетки (гладиаторской казармы) и летит как великолепный зверь, не задумываясь над тем, какое оружие на него направлено. Ожесточение и восторг свободы, прорыв пространства без заранее поставленной цели -- все это завораживает аккуратную, воспитанную, чинную английскую аудиторию, никогда не позволяющую себе отправиться в путь без заказа всех билетов по Интернету. В крови потомков завоевателей, пытавшихся укротить такие дикие и сильные натуры, бродит тоска по такой энергии -- и зал, весь первый акт с прохладным любопытством рассматривавший римских легионеров и их печальных пленниц, орет как на футболе, стоит на сцену вылететь этому невысокому мальчишке с ногами, набитыми мускулами так, что под их напором, кажется, вот-вот лопнет кожа. Что ж, вместо примы англичанам предъявили премьера -- и премьер имел успех. Чего нельзя сказать о спектакле в целом, поскольку исполнители остальных ролей всего лишь отрабатывали свои роли в меру невеликих способностей. Почему в ситуации срочных перемен нельзя было перетасовать составы таким образом, чтобы в гастролях была больше занята вторая несомненная звезда Большого Мария Александрова (она появится лишь в «Пахите» и в «Корсаре») -- загадка. Видимо, решили, что сойдет и так.