В Госдуму поступил на рассмотрение ряд законопроектов о новых серьезных изменениях в уголовно-процессуальной сфере. Речь идет о том, что обвиняемых в совершении преступлений террористического характера или экстремистской направленности смогут судить в окружных военных судах (ОВС). До сих пор такие преступления относились к компетенции лишь судов общей юрисдикции -- военные суды пока занимались делами только против военнослужащих. Новые нормы, как полагают авторы законопроекта, сделают борьбу с террором гораздо эффективнее.

Для Северо-Кавказского региона это действительно может быть актуально, поскольку юрисдикция ОВС распространяется на несколько субъектов федерации -- по военным округам, и они, таким образом, меньше связаны с местными властями. Год назад именно по этой причине у присяжных отобрали те самые террористические дела, ибо они якобы оправдывали «очевидных преступников». Причем речь шла именно о Кавказском регионе, где существуют тесные родственные и клановые отношения, и из-за этого крайне трудно найти полностью независимых присяжных, никак не связанных или не знакомых с обвиняемыми. Но в итоге изменения коснулись всей страны. Так же происходит и теперь. Только авторы нового законопроекта оговаривают, что в ОВС у обвиняемых будет возможность требовать суда присяжных. Значит ли это, что право на присяжных, отобранное у обвиняемых в терроризме год назад, вернут обратно, осталось непонятно.

Сомнительно также, что борьба с терроризмом стала эффективнее после изменений в УПК, сделанных в конце прошлого года, и что она станет эффективнее сейчас. По крайней мере в этом году ситуация с терроризмом в некоторых южных регионах не только не улучшилась, но, наоборот, усугубилась. Зато очевидно, что поправки в уголовное и уголовно-процессуальное законодательство, которые в большом количестве вносятся постоянно, еще больше все запутают. И нет никакой гарантии, что у правоохранительных органов и силовиков не появится очередного повода, чтобы в очередной раз не списать свои неудачи на суды и таким образом инициировать новую реформу.

Новое изменение в УПК стало следствием прошедшего в конце августа в Ставрополе заседания Совета безопасности РФ на тему «О стабилизации социально-экономической обстановки и мерах нейтрализации террористических и экстремистских угроз в Северо-Кавказском регионе». Заседание состоялось после теракта в Назрани, когда террорист-смертник подорвал начиненную взрывчаткой «Газель» прямо во дворе городского ОВД (25 человек погибло, более 160 пострадало). Президент России Дмитрий Медведев выступил тогда с резкой критикой правоохранительных органов, отстранил от должности главу МВД Ингушетии, а министру внутренних дел Рашиду Нургалиеву велел «навести порядок в милиции». А на совещании уже сами силовики высказались в том духе, что, мол, это суды, в том числе и с участием присяжных, служат препятствием в борьбе с террористами.

Так, председатель СКП Александр Бастрыкин посетовал, что его ведомство в судах «не находит должной поддержки», хотя по смыслу Конституции и федерального законодательства суды ему как раз ничего не должны. Кроме того, г-н Бастрыкин заявил, что суды присяжных в Северо-Кавказском регионе «оказались неэффективными».

Именно тогда президент Медведев выступил с инициативой о внесении поправок в УПК, предложив изменить принцип территориальной подсудности по делам экстремистского и террористического характера на Кавказе. Накануне съезда «Единой России» спикер Госдумы Борис Грызлов доложил президенту, что партия власти предлагает отдать дела террористического характера и экстремистской направленности окружным военным судам, где будет создана возможность рассмотрения указанных дел, в том числе и судами присяжных».

Причем изначально речь шла и о том, чтобы обвиняемых в терроризме и экстремизме судили в Верховном суде (ВС) РФ. «Документ предполагает, что в ситуациях, если есть угроза личной безопасности участников судебного разбирательства или их близких родственников, по представлению генпрокурора в Верховный суд принять решение Верховным судом о принятии дела к своему производству, -- сообщил президенту г-н Грызлов. -- Но мы видим здесь как минимум две проблемы. В этой ситуации у участников судебного разбирательства нет возможности обжаловать решение Верховного суда и нет возможности, чтобы в судебном разбирательстве принимали участие присяжные заседатели. Мы хотели бы рассмотреть возможность передачи этих дел не только в Верховный суд, но и окружные военные суды и соответственно создать в окружных военных судах систему присяжных заседателей».

Аргументация эта выглядела несколько странно, поскольку противоречила существующему положению дел. Приговоры ВС на самом деле не только подлежат обжалованию, но и с успехом обжалуются в кассационной и надзорной инстанциях ВС.

Кроме того, де-юре в федеральном законе «О судах присяжных» есть норма, регулирующая формирования коллегий присяжных заседателей в Верховном суде. Лишь де-факто процессов с их участием там никогда не было. Но верным было то, что в окружных военных судах (ОВС) институт присяжных действительно используется уже много лет, хотя списки кандидатов для них формируются, как и для всех судов общей юрисдикции, и специальной нормы не существует.

В результате президент, согласившись с общей концепцией предложений "Единой России" и напомнив, что изначально это было его инициативой, пообещал проконсультироваться с председателями Верховного и Конституционного судов «на предмет их представлений о соответствии этой идеи общей архитектуре судебной системы страны».

Уже 24 ноября было объявлено о том, что в Госдуму внесен пакет законопроектов, в которых предлагается изменить территориальную подсудность по делам о терроризме и экстремизме, передав их в окружные военные суды. «Это позволит, с одной стороны, оградить свидетелей и потерпевших от давления со стороны соучастников и родственников подсудимых, а с другой -- обеспечить непредвзятое и объективное рассмотрение дела и воздать террористам по заслугам», -- прокомментировал законодательные инициативы председатель думского комитета по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Павел Крашенинников.

Основное изменение вносится в ст. 35 УПК, регулирующую территориальную подсудность уголовного дела. Изменение небольшое, но с далеко идущими последствиями и касается оно не только Кавказа, но и всей страны в целом. Так, согласно законопроекту по ходатайству генпрокурора или его заместителя «в целях объективности и беспристрастности рассмотрения уголовных дел о преступлениях террористической и экстремистской направленности» по решению ВС любое такое дело может быть направлено для рассмотрения в окружной военный суд по месту совершения преступления. Одно из обязательных условий при этом -- «если существует реальная угроза личной безопасности участников судебного разбирательства, их близких родственников или близких лиц». И решение по данному вопросу должна принимать коллегия из трех судей ВС.

В проекте перечислены статьи УК, которые относятся к «делам террористического характера. Всего их 11: террористический акт (ст. 205); содействие террористической деятельности (ст. 205-1); публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма (ст. 205-2); захват заложника (ст. 206); организация незаконного вооруженного формирования и участие в нем (ст. 208); бандитизм (ст. 209); угон судна воздушного или водного транспорта либо железнодорожного подвижного состава (ст. 211); посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277); насильственный захват власти или насильственное удержание власти (ст. 278); вооруженный мятеж (ст. 279) и нападение на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой (ст. 360).

Что касается дел «экстремистской направленности», здесь определить их характер сложнее. В законопроекте статьи УК впрямую не перечисляются, а сообщается лишь, что под такими преступлениями следует понимать те, что описываются в примечании к ст. 282-1 УК, то есть совершенные «по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, предусмотренные соответствующими статьями Особенной части настоящего кодекса».

С этой точки зрения в УК можно насчитать по крайней мере 17 преступлений, совершенных по вышеуказанным мотивам: публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности (ст. 280); возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства (ст. 282); организация экстремистского сообщества (ст. 282-1); организация деятельности экстремистской организации (ст. 282-2). Но кроме того, это может быть и убийство (ст. 105 ч. 2 п. «л»), и умышленное причинение тяжкого, среднего или легкого вреда здоровью (ст. 111 ч. 2 п. «е», ст. 112 ч. 2 п. «е», ст. 115 ч. 2 п. «б»), и побои (ст. 116 ч. 2 п. «б»), и истязание (ст. 117 ч. 2 п. «з»), и даже надругательство над телами умерших либо уничтожение, повреждение или осквернение мест захоронения, надмогильных сооружений или кладбищенских зданий, предназначенных для церемоний в связи с погребением умерших или их поминовением (ст. 244 ч. 2 п. «б»), и другие.

Правда, как сообщили источники «Времени новостей» в судебной системе, дела экстремистской направленности из законопроекта уже убрали, оставив только дела террористического характера.

Ответ на вопрос, почему именно ОВС были выбраны в качестве судов, которые могут разобраться в таких делах наиболее «объективно и беспристрастно», по всей видимости, кроется в том, что они изначально были сформированы по принципу расположения военных округов в стране. То есть не были жестко привязаны к какой-либо административной единице или субъекту РФ. Председатель Верховного суда Вячеслав Лебедев и раньше не раз заявлял о необходимости в ближайшей перспективе создать судебные округа, которые не совпадали бы с территориальным делением. Это прежде всего служило бы одной из основных гарантий независимости судебной власти от местных властей.

Теперь эта новация, по смыслу новых законодательных изменений, будет окончательно закреплена за ОВС. В частности, среди переданных на рассмотрение Госдумы документов есть проект федерального закона «О территориальной юрисдикции окружных (флотских) военных судов», в котором подробно расписывается, какие субъекты федерации и военные дислокации к какому военному суду относятся.

Кроме того, было предложено внести изменения в федеральный конституционный закон «О военных судах», где еще раз прописывается, что им подсудны не только сугубо военные дела, но и те, что специально предусмотрены для них в УПК.

Что касается присяжных, в соответствующий федеральный закон предлагается ввести статью о том, что списки кандидатов в заседатели для ОВС составляются на общих основаниях высшими исполнительными органами субъекта федерации, на территории которого находится суд. Это означает, что если дело рассматривает Московский окружной военный суд, который находится в Москве, присяжные будут москвичами, даже если преступление совершено на территории Владимирской, Воронежской, Тульской области или других субъектов, относящихся к этому суду. Соответственно если дело рассматривает Северо-Кавказский окружной военный суд, расположенный в Ростове-на-Дону, присяжных выберут из жителей Ростовской области. И жители, например, республик Северного Кавказа в списки кандидатов не войдут.