Общественная палата призывает законодателей утвердить нормы, запрещающие содержание больных людей в следственных изоляторах. «Решение главы Следственного комитета при прокуратуре Александра Бастрыкина не допускать помещения больных в СИЗО -- важное, правильное и нужное. Но помимо этого требуется и определенная нормативная база», -- заявила вчера член профильной комиссии ОП по контролю за правоохранительными органами, председатель общественного совета Федеральной службы исполнения наказаний Мария Каннабих.

Напомним, 4 мая г-н Бастрыкин подписал указание «Об усилении ведомственного контроля при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу». Глава СКП, в частности, предложил руководителям следственных органов «принимать решение о даче согласия на заключение под стражу лишь при невозможности применения иной, более мягкой меры пресечения». Следователям также было рекомендовано «незамедлительно принимать необходимые меры реагирования при получении информации, в том числе из следственных изоляторов, об ухудшении состояния здоровья подозреваемого или обвиняемого, делающего невозможным его дальнейшее содержание под стражей».

Г-жа Каннабих приветствует «разумное решение» Бастрыкина, однако отмечает, что появление ведомственного указания -- необходимая, но далеко не достаточная мера. Вопрос о необходимости создания четкой и ясной нормативной базы представители гражданского общества обещают поднять на совещании общественного совета СКП, которое должно состояться в ближайшие недели.

Заметим, что и действующий Уголовно-процессуальный кодекс устанавливает, что заключение под стражу -- исключительная и самая строгая мера пресечения. Однако на практике отправка подследственных в СИЗО применяется очень часто. Юристы констатируют, что указание Следственного комитета -- документ довольно «мягкий», он носит рекомендательный характер, и к тому же распространяется далеко не на всю правоохранительную систему. «Указание Бастрыкина не распространяется на следственные органы милиции, ФСБ и наркоконтроля; СКП подведомственно менее половины уголовных дел, остальное -- у МВД, -- отмечает руководитель конторы «Судебный адвокат» Валерий Саркисов на сайте Corruptia.net. -- Ко всему прочему арест применяют дознаватели, а в СКП дознавателей нет».

«Подобного рода указания подписывались и раньше. Но данный документ, принятый, безусловно, с учетом общественного резонанса в связи со смертью в СИЗО Веры Трофимовой и Сергея Магнитского, устанавливает более четкие требования к следственным органам», -- сказала «Времени новостей» Мария Каннабих.

После смерти Веры Трифоновой появились сообщения о том, что Министерство юстиции распорядилось составить список тяжелобольных и очень пожилых подследственных, которые нуждаются в специальном лечении и могут без него умереть. Впрочем, во ФСИН эту информацию не подтвердили.

Общественники обещают регулярно проверять, как выполняется указание главы СКП. Уже сегодня делегация членов ОП намеревается посетить «Матросскую Тишину». В комиссии по контролю за деятельностью правоохранительных органов ОП сообщили, что отдельной темой для обсуждения станет текущее состояние служебной проверки по делу Веры Трифоновой. Как отмечают представители ФСИН, даже сам начальник СИЗО дважды обращался по поводу невозможности содержания женщины под стражей, однако просьбы об освобождении Трифоновой из изолятора были оставлены без внимания. «Кроме того, мы очень внимательно поговорим с теми подследственными, которые находятся в больнице «Матросской Тишины», посмотрим судебные дела этих людей, выясним, по каким статьям они обвиняются», -- рассказала Мария Каннабих.

По ее словам, члены делегации, возглавляемой адвокатом Анатолием Кучереной, собираются поинтересоваться условиями содержания тяжелобольного гражданина Латвии Григорийса Спекторса, арестованного летом прошлого года по обвинению в крупном мошенничестве. «У 61-летнего Спекторса, как и у Трифоновой, сахарный диабет, а также масса других болезней, он ослеп после инсульта, а вследствие диабета появилась угроза гангрены, -- отмечает г-жа Каннабих. -- У него скоро будет суд, но человек находится в тяжелом состоянии, и неизвестно, доживет ли до суда».

После того как истории о смерти Магнитского и Трифоновой стали достоянием общественного внимания и вызвали скандал, повлекший за собой отставки в пенитенциарной системе, тема тюремной медицины стала весомым аргументом в полемике с правоохранителями. К примеру, на днях бывший совладелец «Евросети», а ныне подследственный Евгений Чичваркин в своем видео-письме из Лондона заявил, что проходящий по тому же делу вице-президент «Евросети» Борис Левин (который сейчас находится под стражей) «болен гепатитом и может быть убит в тюрьме, как был убит юрист Магнитский и многие другие». По словам члена комиссии Общественной палаты по контролю за деятельностью правоохранительных органов Александра Брода, жалобы на жестокие условия содержания в СИЗО идут «постоянным потоком».

Если от подследственного, его адвоката или кого-либо еще поступает заявление о том, что находящийся под стражей человек болен, то решать его дальнейшую судьбу следует исходя из общеобязательного перечня заболеваний, при которых содержание в СИЗО невозможно, уверен глава Московской общественной наблюдательной комиссии Валерий Борщев. Сейчас же меру пресечения в каждом конкретном случае определяет суд -- таким образом под стражу была взята страдавшая диабетом Вера Трифонова. «В принципе перечень заболеваний существует, он утвержден постановлением правительства и касается освобождения осужденных от отбывания наказания в виде лишения свободы. Но на подследственных этот документ не распространяется», -- отметил г-н Борщев. Изменить меру пресечения в отношении подследственных можно лишь с разрешения следователя и судьи. «Если следователь и судья не дают разрешения, то никакие медицинские справки не имеют значения», -- посетовал правозащитник.