Управляющий директор SAP AG (крупнейший в мире поставщик софта для управления бизнесом, экономического софта) в России и СНГ Владислав МАРТЫНОВ полагает, что наша страна может преодолеть отставание в IT-развитии от Запада в течение пяти лет. Это оптимистичный прогноз, который имеет шансы на успех при одном условии: отечественная экономика всерьез озаботится повышением производительности труда.

-- SAP не сообщает детальных сведений о своем бизнесе в России. Она так же непрозрачна, как и российские IT-компании. Узнать, например, объем ваших продаж в нашей стране невозможно.

-- Россия не исключение -- детализации сведений о продажах SAP по странам нет нигде. Мы представляем сведения с разбивкой по географическим регионам, объединяющим несколько стран.

-- Западная компания могла бы поспособствовать повышению прозрачности российского IT-рынка.

-- Я бы не сопоставлял российские и западные компании в этом смысле. У российских одни мотивы для того, чтобы не раскрывать сведения о своем бизнесе, у западных эти мотивы совсем другие.

У нас есть правила по срокам публикации экономических показателей. Сообщать эти данные могут только руководители глобальной корпорации, а не региональных офисов. Это нормальная процедура для публичной компании.

Однако вы сами можете высчитать сведения об объеме нашего бизнеса в России. Смотрите: IDC (аналитическая компания. -- Ред.) называет объем российского рынка, я говорю о росте нашей доли рынка на столько-то процентов, а вы с помощью арифметических действий можете оценить наш оборот в России.

-- IDC веры немного.

-- Они не очень хорошо прогнозируют будущее, это верно. Прогнозировать будущее вообще дело неблагодарное. Опасное даже.

Но последние два-три года статистика IDC по прошедшим годам вполне корректна. Того, что было раньше, когда они только начинали работу в России и отклонялись в своих оценках от действительности, теперь нет.

-- Можете оценить, насколько отстает российский IT-рынок в развитии от передовых в технологическом развитии стран? С какой задержкой по сравнению с ними можно ожидать начала продаж в России технологий, продемонстрированные на SAPPHIRE 2010 (ежегодная всемирная конференция партнеров и клиентов SAP) -- например, бизнес-приложений для мобильных устройств и социальных сетей?

-- Сами технологии, выходящие из лабораторий SAP, становятся доступны сразу на всех рынках, разве что потребуется некоторое время для локализации программных продуктов. Вопрос в том, насколько эти технологии нужны российским компаниям.

Отставание действительно есть, и причины его разнообразны. Например, продукты для бизнес-аналитики нельзя внедрять прежде, чем предприятие внедрит транзакционную систему, то есть средства компьютерной регистрации фактов хозяйственной деятельности. Я имею в виду бухгалтерские и ERP-системы.

На Западе большинство компаний имеют транзакционные системы, у нас же уровень проникновения таких систем низок. На Западе, думаю, этот уровень составляет 95%, а у нас меньше 50%.

Затем, мы должны стать зрелыми, понимать, для чего компаниям нужны передовые IT. В России есть руководители компаний, которые пока не поняли, что IT -- средство повышения конкурентоспособности. Эти руководители живут в другом мире. Это второй фактор отставания.

-- Можете сказать, насколько мы отстали?

-- Как измерить этот срок, по какому критерию? Попробуем оценить время, которое требуется нашему рынку для того, чтобы достичь состояния западных рынков по уровню насыщения транзакционными системами.

Я думаю, это лет пять. Причем если делать все правильно: инвестировать в IT, внедрять IT, продолжить поддержку IT со стороны государства. Сейчас на IT в России тратится 1% ВВП, а надо довести этот показатель как минимум до 4%. Для сравнения: в США на IT затрачивается 3,8% ВВП. В Китае, Бразилии и Индии -- на уровне 3%.

Необходимо также изменить структуру затрат -- сделать так, чтобы больше тратилось не на «железо», а на софт, на IT-сервисы. В России на софт тратится только 14% от общего объема средств, вкладываемых в IT. В других странах -- до 30%. А ведь софт -- это то, что определяет эффект от IT. «Железо» без софта никакой пользы принести не может.

Пять лет -- очень оптимистичный сценарий. Он реален при условии, что мы мобилизуемся. Если же что-то где-то не пойдет, начнутся сбои -- будет не пять лет, а десять и больше.

-- Это взгляд в будущее. А если посмотреть в прошлое -- что мы увидим? Пять лет назад западный рынок пребывал на такой же стадии IT-развития, на какой сегодня находится Россия?

-- Нет. Отставание было больше, чем пять лет. Россия довольно быстро развивалась последние годы.

Десять лет назад вообще был каменный век. Помню крупный российский бумажный комбинат, на который мы пришли IT-аудит делать. Открыли нам ангар (именно ангар), забитый гроссбухами. Бухгалтерская документация за три года. Как с такой информацией работать? А сейчас на этом комбинате компьютерная система.

Отрасли, где была конкуренция, сильно продвинулись. Розничная торговля, например. Но и там, где не было конкуренции -- нефть и газ, -- все равно продвижение было, и сильное.

Тут два фактора-локомотива. Один -- конкуренция: если не будешь эффективен, исчезнешь. Второй -- управляемость. Руководство больших холдингов без IT-систем просто не видит, что у него происходит в масштабах страны. Нужен инструмент управления.

Был еще, конечно, политический момент: многие на IPO хотели. А внедрение ERP- системы (система планирования ресурсов предприятия. -- Ред.) повышает капитализацию компании. Но я такой фактор всерьез не воспринимаю -- это совсем другая тема, когда у компании нет бизнес-заинтересованности во внедрении IT.

-- А такой фактор, как огромные деньги, пришедшие в страну из-за благоприятной конъюнктуры цен на углеводороды, вы не учитываете?

-- Любую отрасль возьмите, везде сказывается влияние этих денег... Но положительным или отрицательным было их влияние на IT-индустрию, я не знаю.

Если бы этих денег не было, мы, возможно, ради повышения эффективности еще активнее внедряли бы технологии. Благоприятная конъюнктура на рынке нефти нас расхолаживала: в стране куча денег, зачем какие-то IT внедрять, и так все хорошо.

Кризис, наоборот, к этому подталкивает. 98-й год очень сильно стимулировал спрос на ERP-системы и на бизнес-приложения. И сейчас -- кризис ударил, интерес к этим системам повышается. Раньше можно было сидеть на нефтяной трубе и не особенно париться из-за эффективности, а теперь нельзя.

В 90-е, когда таких цен на нефть не было, предприятия все равно откуда-то брали средства на IT-развитие. Так что у меня нет уверенности в том, что нефтегазовые деньги нам помогли.

-- Что сейчас происходит с IT-бюджетами российских компаний?

-- Больше половины -- примерно 60% -- к настоящему времени либо восстановили докризисные IT-бюджеты, либо повышают их. Остальные расходы на IT снизили с началом кризиса.

-- Вам не кажется, что сейчас IT-компаниям придется конкурировать за эти бюджеты не только друг с другом, но в первую очередь с программами модернизации основных производств? Например, металлургический комбинат может решить потратить деньги на реконструкцию доменных печей, а не на внедрение софта для бизнес-анализа. Да и руководство страны, похоже, не связывает прямо модернизацию с IT-развитием.

-- IT-отрасль лет пять уже участвует в такой конкуренции. И не сказать, что успешно участвует, хотя обладает достаточным потенциалом.

Стране надо повышать производительность труда. Способов три. Первый -- привлекать к работе побольше людей и поменьше им платить. Второй -- модернизация средств производства. Третье -- повышение эффективности.

Первый вариант нам не подходит, хотя бы по причине демографических проблем. Модернизировать средства производства можно, но это более массивные инвестиции и с большим сроком окупаемости. Быстрой отдачи здесь не будет. А вот повышение эффективности, где IT играют важнейшую роль, потребует меньших инвестиций и обеспечит быстрый их возврат. Так мы быстрее повысим производительность труда, и за меньшие деньги.

Это вопрос понимания проблемы. Как только в стране возникнет критическая масса такого понимания, у нас, т.е. у IT-отрасли, будет шанс выиграть эту конкуренцию.





Подготовлено совместно с РИА НОВОСТИ