Национальный оркестр Капитолия Тулузы со своим еще вполне новым художественным руководителем (российский дирижер Туган Сохиев работает в Тулузе второй сезон) открыл московский Фестиваль симфонических оркестров двумя программами -- русской и французской. И если в прошлые годы, приглашая европейский оркестр на два выступления, руководители фестиваля объясняли, что просто не могли выбрать, с какой из предложенных программ пригласить знаменитый коллектив, то в этом году два концерта одного оркестра подчеркивают не столько его особенный статус на мировой сцене, сколько значимость этой истории для нас.

Национальный оркестр Капитолия Тулузы, существующий с начала XIX века, не входил бы в сферу пристального интереса местной публики, несмотря даже на то что последние 30 лет с ним работал знаменитый специалист по французской музыке Мишель Плассон. Результаты этой работы -- более сотни записей (в основном французский репертуар) и несколько наград Victoires de la Musique Classique -- не превратили бы этот коллектив для русской публики в нечто более интригующее, чем идеальный французский оркестр.

Однако в 2005 году главным приглашенным дирижером оркестра стал Туган Сохиев, в 2008-м назначенный художественным руководителем с контрактом на три года. Больше того, мэрия Тулузы еще в прошлом году объясняла, что рассчитывает на то, что в 2013 году город станет европейской культурной столицей и Сохиев «будет мотором этой кандидатуры».

Молодой Сохиев действительно чем-то похож на мотор. Вторая премия на дирижерском конкурсе Прокофьева в 1999 году (разделенная с Александром Сладковским), учеба у Мусина и Темирканова и, главное, работа в Мариинке (в том числе над «Путешествием в Реймс» Россини) стали стартом необычно интенсивной международной карьеры. С 2001 года Сохиев играет по всему миру (особенно громким был дебют на фестивале в Эксе-на-Провансе). Для французского оркестра молодой, амбициозный, профессиональный и разносторонний дирижер кажется подходящим двигателем.

В Колонном зале Дома союзов Туган Сохиев в подробностях продемонстрировал новое направление движения подопечного оркестра. Теперь в его программах поселилась русская музыка в разнообразных стилистических версиях. И если на единственном пока диске Сохиева с оркестром Тулузы Мусоргский, Чайковский и Прокофьев, то на первом московском концерте не менее широкий охват: Шостакович, Стравинский, Рахманинов. Начали с «Праздничной увертюры» Шостаковича, складно и звучно задав себе и фестивалю стилистически точный, легкий парадный тон. Дальше сюита из балета «Пульчинелла» Стравинского, русская музыка с очень сильным европейским акцентом. Прозрачная оркестровая фактура перголезиевских экзерсисов Стравинского по идее должна была не составить труда франкофонам, но легко не оказалось. Тембры непричесанно торчали, витиеватая искусность партитуры давалась со скрипом, хотя аналитический пафос Сохиева стал достаточно очевиден, чтобы предположить, что вряд ли нас ждет традиционный «эмоционально-вдохновенный» Рахманинов.

«Симфонические танцы» для Сохиева и оркестра как будто стали еще одним упражнением на оркестровую балансировку и свободу стилевой эквилибристики. Всякое соло, всякая фраза для Сохиева словно конкретный культурный код, и, хваля оркестр за столь нужную для русской музыки «интуицию», он трактует эти коды вне эмоциональной нагрузки. Партитура становится конструктивно ясной, но сильно охлаждается, и когда во второй части одним слышится «Вальс» Равеля, для других более подходящей ассоциацией оказывается вальс Штрауса.

Вторая программа гастролей оркестра Капитолия Тулузы подарила публике более тонкий, чем была «Пульчинелла», Прелюд к «Послеполуденному отдыху фавна», глубокое «Море», в котором Сохиев ловко и интеллигентно строил упрямую, железного кроя динамику и уделял внимание тембровой живописи постольку, поскольку она там есть. И наконец, «Фантастическая симфония» Берлиоза, сыгранная нежно и сдержанно, подтвердила: российский дирижер не привносит в жизнь французского оркестра больше «русского», чем европеец мог бы спокойно переварить. Манера Сохиева -- умеренный интеллектуализм, помноженный на элегантность. Больший опыт позволит справляться и с возникающей иногда неряшливостью в оркестре, но пока ничто не предвещает желания дирижера поднять руку на общий менуэтный стиль. Возможно, молодой россиянин хочет казаться большим французом, чем сами французы, хотя явственно кажется, что импрессионизм не главный его конек.