Фильм «Обитаемый остров. Схватка» уже показали журналистам и блогерам. После показа создатели отвечали на вопросы, что само по себе показалось довольно забавным и живым зрелищем. К тому же во время этой пресс-конференции прозвучали суждения, многое в намерениях авторов проясняющие. Тем более что, на мой взгляд, без этих пояснений понять фильм можно совсем иначе, чем этого хотелось создателям, а можно и вообще не понять. Во всяком случае шутку Алексея Серебрякова (исполнитель роли Странника), который в ответ на вопрос о его личной позиции в отношении своего героя сказал, что про смысл в этом фильме его лучше не спрашивать, потому что он, конечно, своим участием в этом кино гордится, но смысл не совсем понимает, публика приняла вполне сочувственно.

И артист Евланов добавил веселья, сообщив, что в начале съемок он был уверен -- снимается комедия. И что его мама считает: сын сыграл кого-то вроде итальянца-зоофила... В общем, товарищи по съемочной группе снижали общий пафос как могли и добились симпатий зала, состоящего в основном из представителей интернет-изданий, радиостанций и корреспондентов региональных газет.

На этом общем благожелательном фоне расцвел режиссер картины Федор Бондарчук, который в отличие от предпремьерного мандража первой части на этот раз находится в отличной форме: все страхи его уже позади, все удары он выдержал, ко всему готов. Конечно, кризис и девальвация подкосили финансовые амбиции, но зато фильм не прошел незамеченным, а миллион с лишним скачиваний картины с незаконных торрентов -- это не только убыток (к сожалению, неизбежный пока) для продюсеров, но и предмет гордости для авторов. Бондарчук доволен тем, что хулы и хвалы на долю его картины, по его ощущению, досталось как раз в пропорции 50 на 50. Это лучше, чем остаться незаметным или быть вяло одобренным и забытым.

Кризис есть кризис, и копий новой картины будет отпечатано меньше. Но зато сеансов будет больше, ибо на этот раз серьезных соперников в прокате у фильма нет.

Необычно бурным оказалось обсуждение собственной позиции создателей по отношению к героям картины и к описанной в повести Стругацких ситуации. На вопрос одной журналистки, имеет ли все это отношение к сегодняшнему дню, Бондарчук ответил неожиданно прямо: ему «страшновато» от того, что происходит в стране, где нет больше свободных газет и телевидения, где нет свободы слова, альтернативные позиции не высказываются, ведется плакатная пропаганда. Свой фильм он расценивает как предупреждение об опасности тоталитарного государства, где власть захватила кучка «садистов и сибаритов». Его как человека, поддерживающего «Единую Россию», это пугает, но в то же время он как идеалист надеется, что возврата к прошлому в его советском изводе все же не будет. Хотя сегодняшние башни-ретрансляторы по существу мало отличаются от тех, что были в современной авторам повести действительности. Однако если при Лукашенко он ничего этого вслух говорить не мог бы, то в своей стране пока может. И говорит что думает.

После этих речей, вызвавших у аудитории некоторое даже смущение -- видимо, к уклончивости в публичных выступлениях уже привыкли, -- разговор перетек к проблемам фильма. Он называется «Схватка», и борьба в нем идет между двумя силами, вроде бы между Максимом и Странником, во всяком случае других участников обозначено не было.

Про спецэффекты, голованов, розовые танки и атмосферу Саракша говорили, но мало. Зато про отношение к позициям героев -- много, и с той же увлеченностью, знакомой по школьным диспутам. Оказывается, сам Бондарчук все же скорее на стороне Странника. Но в фильме он следует авторской воле Стругацких, поэтому победителем вроде выходит Максим. Однако цену его победы для режиссера важно обозначить, поэтому взявшие власть подпольщики занимают места свергнутых правителей совершенно естественно, а на улицах идет резня, льется кровь, потому что хаос страшнее тоталитаризма... Для Бондарчука Максим -- человек силы, и сила возникает из убежденности в своей правоте. Но имеет ли он право на использование силы? Вот вопросы, которые задает себе Бондарчук. И гипертрофированные эмоции Странника и Максима в последнем поединке связаны именно с неразрешимостью главного вопроса: а что же делать?

Петру Федорову, исполнителю роли Гая, положительным героем кажется все-таки Максим, его «правда сегодня звучит более актуально», по его мнению, именно сейчас нам не хватает таких людей, а «человек, который уверен в себе, очень нужен обществу».

Продюсерам фильма Александру Роднянскому и Сергею Мелькумову уже нечего было добавить. Голос Федора журчал и переливался оттенками -- от естественной доверительности к благодушной иронии, он был органичен, раскрыт и обаятелен, контакт с залом не прерывался, атмосфера царила исключительно приятная.

Что же касается самого фильма, то рецензию на него читайте в ближайших номерах нашей газеты. Ибо одно дело -- замысел и идеи создателей, а результат их усилий -- это уже совершенно другое.

Но интересно, что, несмотря на все упреки в легковесности, развлекательности, отсутствии глубины нашего современного кинематографа, на самом деле почти все большие картины этого года оказались идеологически заряжены. Вот «Тарас Бульба» поднят на знамя борьбы с сепаратизмом, и пепел Тараса стучит в сердца ослабевших патриотов. А «Обитаемый остров» с двух рук наносит удар по тоталитаризму. Боюсь предположить, какой окажется схватка Грозного с митрополитом Филиппом в исполнении Павла Лунгина...