Официальный итог фестиваля «Новая драма», только что закончившегося в Перми, в некотором смысле грандиозен. Малая сцена театра «Театр» (бывшего Пермского академического театра драмы) отдается под новую драму. Вот-вот здесь должен забить драматургический источник, вокруг которого прямо посреди унылой театральной пустыни раскинется оазис. Нам известны три московских оазиса -- Театр.doc, «Практика» и Центр драматургии и режиссуры. Аналогичная площадка теперь будет в Перми. Неофициальные итоги менее очевидны.

Во время фестиваля на малой сцене показывали спектакли «Парикмахерша» и «Этот ребенок» театра «Практика» и «Где-то и около» глазовского театра «Парафраз». Здесь же проходила встреча с приехавшим из Москвы Владимиром Сорокиным. Всем остальным театральным событиям (а кроме театра в программу были включены еще кино и поэтический вечер) досталось символическое пространство -- большая сцена. На ней устраивались читки и дискуссии и презентовались спецпроекты -- «Мотовилихинский рабочий» и рэп-драма «Засада». Зрители тоже сидели на сцене -- за роскошным занавесом с кисточками. Со стороны служебного входа висело объявление для внутреннего пользования: «В уличной обуви по сцене не ходить». Казалось, что новая драма с присущей ей энергией протеста зашла в театр не разуваясь. Прямо с улицы.

В случае «Мотовилихинского рабочего» в качестве улицы выступил завод, а в случае «Засады» -- двор спального района. «Мотовилихинский рабочий», позаимствовавший название у заводской газеты, -- это набросок документальной драмы. В течение недели четверо драматургов -- Михаил и Вячеслав Дурненковы, Александр Родионов и Юрий Клавдиев -- брали интервью у рабочих и сотрудников пермского Мотовилихинского завода. На нем, по словам одного из героев, «делают иногда очень важные штучки для тракторов и для оружия, раньше еще делали гномиков», а крановщицы от тяжелой работы падают в обморок -- «они заранее предупреждают, что упадут, и остальные уходят на перекур». На сцене драматурги художественно зачитывали фрагменты. Александр Родионов, например, выразительно бродил по сцене, теряясь в кулисах, чтобы показать размер цеха, а Михаил Дурненков от лица одного из рабочих убедительно отвечал на вопросы из зала.

В зале практически инкогнито присутствовал губернатор Пермского края Олег Чикурнов, сидя между Маратом Гельманом и художественным руководителем театра «Театр» и одновременно краевым министром культуры Борисом Мильграмом. Вопросов губернатор не задавал, что, в общем, объяснимо, -- текст по-документальному красноречив. «У нас зелени мало, дороги плохие. Освещение не везде. Народ бескультурный, поели, обертку сразу выбросили. Сплошные пробки. Природа красивая, да, но это отдельно. Что хорошего? В принципе много музеев, зоопарк, галерея».

Рэп-драма «Засада» была создана за пять репетиций, после того как местный рэпер Сява, прославившийся своим гоп-роликом «Бодрячком» в YouTube, откликнулся на предложение одного из создателей фестиваля -- Михаила Угарова. Юрий Клавдиев написал текст -- монолог запертого в чужой квартире «пацанчика», Юрий Муравицкий срежиссировал 25-минутный концерт, а Сява под аккомпанемент двух хмурых коллег в спортивных костюмах сыграл самого себя. То есть более развернуто воплотил тот сценический образ, в котором молодой человек, отчетливо обладающий артистическим талантом, появился в Интернете. В кепке, кожаной куртке и с неприятным смешком -- парень с района. Во время обсуждения Сява, заранее запретив себя снимать на камеры и фотоаппараты, вышел из образа и оказался очень живым и обаятельным Славой. Не то чтобы он был особенно нацелен на театр, но оказался заинтересован в театральной аудитории и новом формате существования.

Оба проекта -- и «Мотовилихинского рабочего», и «Засаду» -- в ближайшее время собираются довести до ума. «Засада» как-то больше произвела впечатление на москвичей, а «Рабочий» и техника документального театра -- на пермяков, не сталкивавшихся с этим явлением.

Читки готовила актерско-режиссерская лаборатория под руководством Михаила Угарова, в которую входили режиссеры и актеры пермских и московских театров. Было прочитано три пермские пьесы шорт-листа (всего на конкурс пьес, объявленный в Пермском крае, прислали более сорока текстов) и пьесы "старых" "новых драматургов": Максима Курочкина, Павла Пряжко, Юрия Клавдиева и Ярославы Пулинович. Актриса Светлана Иванова повторила читку «Рыданий» Кшиштофа Бизе, показанную на московской «Новой драме» и с тех пор не претерпевшую заметных изменений (над спектаклем работает в «Практике» Виктор Рыжаков). Режиссер Юрий Муравицкий снова представил «Одноклассников», забавную пьесу о поколении 30-летних. Михаил Угаров раскрыл тайну псевдонима «Сергей Матвеев», за которым скрывался автор текста. Им оказался сам Муравицкий, выступивший драматургом-дебютантом. Спектакль выйдет в Театре.doc с соблюдением условия, которое Угаров поставил автору и режиссеру Муравицкому, -- главную роль должен сыграть он сам.

Победители пермского конкурса Семен Иванов («Верить») и Ксения Малинина («Рыжий, белый, возлюбленный») тоже дебютанты, а Александр Югов («Акварели») -- профессиональный режиссер и драматург, участвовавший в «Евразии» и «Любимовке». Пьеса «Акварели» в постановке автора даже идет в театре города Чайковский. На обсуждение пьес зрители (среди них московских участников фестиваля и пермяков было примерно поровну) оставались, но высказывались не очень охотно; непривычный формат и стеснительность, видимо, накладывались друг на друга.

Бурные дискуссии о новой драме случились дважды -- на читке «Медленного меча» Клавдиева, пьесы о поиске правды в мире наркоманов, таксистов и грабителей, и на заключительном «круглом столе». В первом случае провокатором выступила Фекла Толстая, сидевшая в зале. «От бесконечного повторения «мы в ж...», -- сказала она, имея в виду рассерженность новой драмы в целом, -- мы из нее не вылезем. Сколько можно делать одно и то же?» Юрий Клавдиев выразил определенное согласие: «Ну понятно, ну просто люди тупо устали. Было интересно на «Новой драме», а сейчас нет. Куча друзей так по жизни отваливается -- перестает быть с ними интересно». Зрители присоединились к Толстой, критикуя пьесу, отчасти манифестную для новой драмы, в нескольких смыслах. Страшно, если на спектакль "Медленный меч" придут подростки с неокрепшей психикой. Непонятно, какие скороговорки использовать на занятиях по сценической речи, если в тексте сплошной мат. Неприятно чувствовать пошлость, когда и так живешь среди простого народа, грязи и шприцев. Наконец, «где духовность, где думы о детях?». Но были и защитники: «Сейчас много людей, которые без мата не понимают. Может быть, для определенных слоев эта пьеса донесет, как главный герой ищет смысл жизни».

На «круглом столе», когда зрителям дали слово, помимо благодарности за фестиваль, отличную организацию и незабываемые впечатления они высказали критические замечания, вроде: «О чем бы я хотела предупредить, если вам интересна Пермь, -- это охранительное пространство. С новой драмой мы уже были знакомы и сейчас чувствуем усталость и устарелость ориентиров». Эдуард Бояков отказался вступать в дискуссию: «Если человек говорит, что новая драма -- это усталое явление, мне не о чем с ним говорить». Тут же завязался спор о Чехове, новой драме и болезненном восприятии критики. Марат Гельман сказал, что среди художников такие споры о традиции и современности -- это 93-й год: «Мы здесь, в Перми, сделаем такой феномен, который вытянет все русское искусство на международный уровень» (в зале захихикали). А Боякову посоветовал не отказываться от дискуссии: «Девушка умненькая, симпатичная, уйдет -- обидно». Но раскол обнаружился и в рядах самой новой драмы.

Предложение развивать в Перми новую драму и написать трехлетний план развития малой сцены поступило не к фестивалю и всем организаторам, а лично худруку «Практики» Эдуарду Боякову. Программный директор Кристина Матвиенко и Михаил Угаров на «круглом столе» об этом услышали впервые, когда Борис Мильграм пересказал свой уже прошедший разговор с Бояковым: «Эта территория годится для того, что называется «новая драма», «современный театр». И я предложил Эдику возглавить эту историю. И он в таком виде это принял». «Мы, безусловно, рады, но тут удивляют тайны, не хочется быть декорацией», -- пояснил ситуацию Угаров.

В Перми теперь есть музей современного искусства «Речной вокзал» под руководством Марата Гельмана и сцена для новой драмы в театре «Театр» под руководством Эдуарда Боякова. Появилось ли в Перми само современное искусство и сама новая драма, пока неизвестно. Зрители перед тем, как зайти в музей или театр, все еще тщательно вытирают ноги. По старинке.