Срок действия Договора о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ-1), подписанный Москвой и Вашингтоном в 1991 году, истекает 5 декабря. Накануне этого события российский министр иностранных дел Сергей Лавров объявил, что Россия и США успевают подписать к указанному сроку новый договор. Дело в том, что многие аналитики сомневаются в этом и предполагают, что стороны не договорятся по масштабам сокращений ядерных боеголовок и их носителей. А вместо этого подпишут промежуточный документ общего характера. Однако МИД настаивает: «Интенсивные переговоры продолжаются, но дело идет к финишу».

Но даже если новый договор вдруг будет подписан, его не успеют ратифицировать парламенты обеих стран. Это значит, что какое-то время Москве и Вашингтону придется пожить без договора, ограничивающего их ядерные арсеналы, все еще способные несколько раз уничтожить весь мир. Опасно ли это? Большинство российских и зарубежных экспертов считают -- нет. В условиях, когда две главные ядерные державы все же сохраняют определенный уровень взаимного доверия, большой опасности нет. К тому же команды экспертов обеих стран в Женеве, где идут переговоры об этом, уже сейчас пытаются создать некий новый временный режим взаимного контроля над ядерными арсеналами. Такой режим был бы в интересах обеих стран.

«Поскольку договор должен быть ратифицирован парламентами, мы уже сейчас понимаем, что к 5 декабря у нас не будет ратифицированного договора, способного тотчас вступить в силу, -- объясняет представитель госдепартамента США Иэн Келли. -- Так что мы ведем переговоры с Россией, выясняя, как мы можем продлить некоторые из мер по обеспечению прозрачности и верификации до того момента, как будет ратифицирован новый договор». Американская печать не раз отмечала, что США не могут позволить себе утратить те возможности наблюдения за российским ядерным потенциалом, которые предоставлял прежний договор. Между тем некоторые возможности все равно будут утрачены (к примеру, уже неизбежен скорый отъезд американских инспекторов с российского Воткинского машиностроительного завода), и в США уже раздается критика из-за этого в адрес президента Барака Обамы.

Главную свою задачу истекающий ныне Договор СНВ-1 выполнил. Он обязывал Москву и Вашингтон сократить свои ядерные арсеналы с 10 тыс. боеголовок у каждой из сторон до шести тысяч. А число носителей -- до 1600, то есть примерно в полтора раза. Для сравнения: по сообщению газеты «Нью-Йорк таймс» (правда, со ссылкой на анонимных американских чиновников), сегодня на боевом дежурстве стоят не более 900 американских носителей с ядерными боеголовками. Авторы видят в этом стимул для еще более глубоких сокращений.

Для России, чей ядерный потенциал еще с девяностых годов понемногу сокращается в силу его устаревания и дороговизны консервационных мероприятий, перспектива сокращения боеголовок хотя бы до согласованного этим летом Медведевым и Обамой уровня в 1500--1675 единиц представляется весьма заманчивой. Напомним, что по носителям они определили будущие сокращения в рамках 500--1100 единиц.

Тут есть несколько «но». Во-первых, американские чиновники, почти как израильские, всегда поддерживали некий флер двусмысленности над своими сообщениями об американском ядерном потенциале. Как израильтяне не говорят ни да, ни нет на вопросы о ядерном потенциале Израиля, так же и американцы весьма неопределенно высказываются относительно своих возможностей и планов. Такова ядерная дипломатия. Во-вторых, вряд ли и США, и Россия пойдут сейчас на сокращение своих арсеналов до уровня в несколько сотен боеголовок. Как отмечает глава российского Совета по внешней и оборонной политике Сергей Караганов, такое сокращение поставило бы наши страны на один уровень со второстепенными ядерными державами и подтолкнуло бы Индию и Пакистан наращивать свои пока маленькие ядерные арсеналы в надежде догнать «грандов».

Некоторые аналитики вообще не числят тему сокращения ядерных арсеналов в числе приоритетов американской внешней политики. «Никаких радикальных изменений 5 декабря в мировой политике не произойдет, -- предрек в интервью «Времени новостей» почетный профессор университета города Нью-Йорк Александр Янов. -- Если стороны не успеют подписать новый документ к 5 декабря, они продлят старый договор. Беда в том, что Обама сейчас находится в сложном положении из-за ряда других проблем, и ядерное разоружение никак не занимает первое место в списке его приоритетов». В том, что для России это беда, с профессором-историком можно согласиться.

В последние месяцы Обама давал понять России, что в вопросах безопасности и разоружения он намерен проводить прагматичную линию, напоминающую позицию президента Ричарда Никсона в начале семидесятых. Никсон, как известно, был первым американским президентом, который стал рассматривать Советский Союз в первую очередь не как идеологического оппонента, а как вторую в мире сверхдержаву, с которой нужно найти форму сосуществования -- модус вивенди. Последующий опыт показал, что такой подход является наиболее продуктивным для российско-американских отношений. При Никсоне началась разрядка напряженности, а приоткрывшиеся щелки в «железном занавесе» вызвали резкое улучшение имиджа США среди рядовых россиян.

Приблизительно такую же линию, как Никсон, избрал в первые месяцы своего президентства и Барак Обама. Не исключено, что сложившийся в России режим «суверенной демократии» не вызывает у него симпатий. Но нынешняя Россия не является угрозой для США, а вот помочь в решении иранской ядерной проблемы она может. По крайней мере Обаме так кажется. А раз так, вопрос о демократии в России можно отложить на потом. Сейчас же стоит постараться в обмен на дальнейшее сокращение ядерных вооружений получить дипломатическую поддержку России в давлении на Иран, страну, которая и в самом деле способна нанести ущерб интересам США.

После отказа Обамы от программы размещения элементов системы противоракетной обороны в Восточной Европе американские журналисты усиленно муссировали тему некой «компенсации», которую Россия якобы должна предоставить Вашингтону взамен за отказ от антиракет в Польше и Чехии. Тот факт, что Россия отказалась от ответного размещения в Калининградской области своих ракетных комплексов «Искандер», подавался как мера недостаточная. Ожидался некий прорыв на переговорах с Тегераном или по крайней мере согласие России на ужесточение международных санкций против Ирана в Совете Безопасности ООН. Ничего такого не последовало, и в общественном мнении США осталось чувство неудовлетворенности. Российский МИД, правда, всегда заявлял, что никаких обменов и сделок на этом направлении не было и быть не могло. Но как быть с чувством неудовлетворенности у американцев? Не усугубится ли оно в случае неудачи на переговорах по ядерным вооружениям?

«Обама находится в тяжелом положении. Посылка каждой дополнительной тысячи солдат в Афганистан -- это еще один миллиард долларов американских налогоплательщиков. А из-за решения президента сосредоточиться на реформе системы здравоохранения «провисли» проблема безработицы и проблема задолженности по ипотечным кредитам. В этих условиях плохие новости с «разоруженческого» фронта не добавят Обаме популярности», -- говорит «ВН» Александр Янов. Как помочь Обаме избежать крупных политических потерь от навалившихся на него со всех сторон проблем? Сделать это стоит, ведь когда еще Россия получит столь прагматичного и вменяемого партнера в Вашингтоне.

Пойти на существенные односторонние уступки российское руководство не может. Ядерное оружие является одной из основ суверенитета страны. Еще с конца шестидесятых годов ядерное оружие, помимо многих своих других ролей, играло и роль своеобразного гаранта стабильности правящих режимов, особенно авторитарных. После создания мощного советского ядерного потенциала прекратились попытки смены режима в Советском Союзе. Аналогичную роль для Китая сыграло испытание китайской атомной бомбы в 1964 году, ставшее одной из причин примирения КНР с США и даже резкого улучшения отношений между ними в начале семидесятых годов. Можно любить или не любить режим ядерной державы, но с ним приходится жить -- таков главный урок «ядерных шахмат» двадцатого века, прекрасно усвоенный Никсоном и, кажется, Обамой тоже.

Остается одно -- пойти на максимально широкое сотрудничество в процедурах верификации и контроля. «Весь смысл так называемого контроля над вооружениями в предотвращении неожиданного нападения. В течение шестидесятых и семидесятых годов разоружение сводилось к тому, чтобы уменьшить четко определенные отдельные опасности, главными из которых были неожиданное нападение или превентивный удар, направленный на предотвращение такого нападения», -- вспоминает в своей книге «Дипломатия» Генри Киссинджер, служивший при Никсоне госсекретарем.

Так что не стоит волноваться. При сохранении хороших рабочих отношений между руководством России и США эти две страны рано или поздно -- уже на этой неделе или чуть позже -- выйдут на заключение нового договора о сокращении ядерных вооружений. Стоит повторить, что главное -- сохранить и даже усилить меры взаимного доверия и контроля. С них когда-то начинали советский и американский лидеры Леонид Брежнев и Ричард Никсон. Тогда разоружение началось уже ближе к концу «холодной войны». Сегодня стороны действуют по той же схеме.