-- Сергей Васильевич, год назад Россия признала абхазскую независимость. Как вы оцениваете это событие?

-- Это важнейший исторический момент. Признание абхазской государственности -- то, к чему много лет стремился абхазский народ. Вне всякого сомнения, мы безгранично признательны России за то, что она для нас сделала и делает.

-- Одностороннее российское признание не затруднит, по-вашему, признание международное?

-- Мы не форсируем процесс признания, не хотим никого упрашивать. Процесс признания длительный. Советскую Россию многие европейские страны признали только через десять лет после ее появления. Нас год назад признала самая большая страна на земле, одна из великих держав, член Совета Безопасности ООН. А остальные пусть думают.

-- Каковы сейчас отношения Абхазии с Грузией?

-- С Грузией пока никаких отношений нет. Слишком много осетинской и абхазской крови на руках нынешнего грузинского руководства.

-- Если не касаться признания, чего удалось добиться Абхазии за годы вашего президентства, в том числе и с точки зрения целей, которые ставились в 2004 году?

-- Первое и самое главное: мы пришли к власти, когда бюджет страны был всего 440 млн руб. На 2010 год мы планируем бюджет республики в 2 млрд руб. Увеличение бюджета в 4,5 раза -- это очень хороший рост. То, что мы планировали, то, что было в нашей программе, в основном мы все это выполняем. Это касается повышения жизненного уровня людей, приведения в порядок разрушенного хозяйства, подъема экономики. Цифр достаточно, они опубликованы. Полностью, наверное, быть удовлетворенными нельзя. Но сделано много, это факт.

-- А чего не удалось добиться?

-- Некоторых целей в области деятельности МВД, в вопросах снижения преступности. Есть подвижки, но желательно было сделать больше. Не удалось добиться всего, чего мы хотели, в главных макроэкономических вопросах. Это железная дорога (из российского Адлера через Абхазию в грузинский Зугдиди. -- Ред.), с которой мы планировали сделать немножко по-другому, то есть открыть движение. Это свой аэропорт, работу которого нам нужно возобновить. Это энергетика -- там еще много проблем, в том числе с реализацией электроэнергии. Если бы мы их решили, это хорошо сказалось бы на экономике республики. Остаются проблемы в аграрном секторе, потому что он, естественно, требует инвестиций, длинных и дешевых, и пока добиться их не удалось. Поэтому проблем очень много.

-- Если говорить о железной дороге, прошлогодняя война не повредила этому проекту?

-- Я думаю, что нет. Это хороший и правильный проект, он будет востребован, мы будем его продолжать. Есть предварительные обнадеживающие договоренности и с ОАО "РЖД", и о кредитовании работ, и о дальнейшей эксплуатации дороги.

-- Железная дорога -- одна из любимых тем оппозиции. Почему ушел теперь уже бывший вице-президент Хаджимба? В чем ваши разногласия? Что оппозиции не нравится в действиях президента?

-- Хотя еще не было объявления о выборах, началась предвыборная кампания. Идет борьба за власть. Официального выдвижения кандидатов еще не было. Но оппозиция раньше вступила в эту борьбу. А что касается бывшего вице-президента, у него, видимо, амбиции остались. Это нормальное явление. Все четыре года, что мы работали вместе, мы работали спокойно, без эмоций, без каких-то там особых разногласий. Хотя, как он говорит, у него всегда было свое мнение. И я это тоже прекрасно понимаю. Всему решение будет во время выборов. Проголосует народ за оппозицию -- ради бога, значит, мы за эти четыре года мало что сделали. Хотя я думаю, что наоборот. В глобальных вопросах расхождений нет -- в том, что касается нашей независимости. Есть определенные спекуляции некоторыми вопросами. Это касается нахождения здесь пограничной службы Российской Федерации, размещения российской армии, это касается гражданства жителей Гальского района. Это темы, которые сейчас обыгрываются и преподносятся населению как негатив, как вопросы, которые власть сегодня решает неверно. Идет политическая борьба. Еще раз говорю, выборы все расставят по своим местам.

-- А оппозиция сейчас -- те же люди, кто противостоял вам в 2004 году?

-- Да, все одни и те же.

-- Возможно ли повторение такого же рискованного противостояния, как в 2004-м? Или все-таки будет диалог?

-- Я за то, чтобы был диалог. Чтобы он был и на телевидении, и в виде непосредственных встреч и контактов, чтобы было обсуждение. Ни на какие выпады и оскорбления со стороны оппозиции, где политкорректностью и не пахнет, мы пока не отвечаем. У нас и так хватает дел. Нам нужно работать, поднимать экономику, пройти очень сложный туристический сезон, потому что много отдыхающих. Все начнется после объявления выборов. Со стороны власти риска противостояния нет. Если оппозиция пойдет на обострение, она должна нести ответственность за все, что будет потом.

-- Рискованный вопрос: зачем, по-вашему, Владимир Путин встречался с оппозиционерами? Не нагнетает ли этим Россия, как в прошлый раз перед президентскими выборами, обстановку в Абхазии?

-- Абсолютно нет. Я могу передать слово в слово, что сказал Владимир Владимирович во время нашей беседы. Он знакомился с прессой, там поднимались некоторые вопросы, в том числе по российским пограничникам и по гражданству жителей Гальского района. Мы с ним проговаривали, что раз уж Россия признала Абхазию, то она взяла на себя обязательства по решению некоторых вопросов безопасности Абхазии. Как независимого государства, интересы которого должны всегда учитываться. То есть с учетом международного права и конвенций. Он сказал: если вы считаете, что это целесообразно, я готов встретиться с оппозицией, но если вы скажете «нет», я не буду встречаться. Я ответил: Владимир Владимирович, конечно, надо встречаться с оппозицией. Это наши граждане, у них есть свое особое мнение. Переговорите, с моей стороны никаких проблем нет. И я им организовал эту встречу.

-- Вы могли бы коротко сформулировать, в чем ваши разногласия с оппозицией по вопросу паспортов в Гальском районе?

-- Разногласие одно. Все должны понять, что жители Гальского района, которые вернулись в Абхазию (после того как покинули ее в ходе грузино-абхазской войны 1992--1993 годов в числе около 300 тыс. грузин. -- Ред.), -- наши граждане. Их вернул еще первый президент Абхазии (Владислав Ардзинба. -- Ред.), их порядка 45--50 тыс. человек. Эти люди принимали участие в референдуме по независимости (в 1999 году. -- Ред.), в выборах первого президента и в прошлых президентских выборах, в выборах депутатов двух созывов парламента. У них сформированы и местные власти -- это депутатский корпус района. У них есть свои представители в парламенте. Если они принимали участие в выборах президента Республики Абхазия, почему же теперь должен ставиться вопрос о том, чтобы они в выборах не участвовали? Мы это можем себе позволить как независимое признанное государство? Я думаю, что нет.

-- А голосовать они будут, как в прошлый раз, по форме 9, заменяющей паспорт? Ведь паспорта раздать скорее всего не удастся.

-- Ну это вопрос парламента. Есть закон, и все будет в соответствии с законом. Если мы успеем раздать максимальное количество паспортов, конечно, желательно бы было по паспортам. Если не успеем, мы все равно не можем лишать человека права голосовать.

-- Оппозиция критикует вас в связи с размещением российских пограничников, в том числе и за то, что вы как президент не сможете посещать российские погранзаставы.

-- Ну это же глупость несуразная, понимаете? Это называется нагнетание обстановки. У нас долгие годы стояли российские миротворцы. С ними у нас были самые добрые и хорошие отношения. Мы их посещали, работали совместно. То же самое будет с пограничниками. У нас, у Абхазии, в этом мире больше нет другой страны, с которой были бы такие добрые, хорошие отношения, как с Россией. В том числе с ее пограничниками и военными. Да, могут быть отдельные эксцессы и издержки. Например, аварии или какие-то другие выходки. Но то, что мы не сможем посещать пограничные части, -- это глупость. Эти люди приехали нас защищать, защищать спокойствие и мир в Абхазии. Им нужно помогать, а не говорить о таких вещах, о которых сегодня говорит оппозиция.

-- А они на самом деле нужны Абхазии, которая все эти годы сама отстаивала свою свободу и всегда готова была самостоятельно себя защитить?

-- Я думаю, что они очень нужны сейчас.

-- Понятный короткий ответ. А что происходит с железной дорогой, которая тоже превратилась в объект напряженных политических дискуссий? Как обстоят дела с упомянутым вами кредитом? Не очень понятно, получен ли он или только планируется и под какие гарантии?

-- Пока ничего не получено. Поставлен вопрос о том, что может быть выделен кредит в полтора или 2 млрд руб. Это не кредит Абхазии. Я просил кредит для ОАО "РЖД". У нас нет своих сил и специалистов для того, чтобы быстро восстановить железную дорогу. У РЖД есть. Схема простая. РЖД помогает нам восстановить дорогу. Бизнес, который будет возить по ней щебень, песчано-гравийную смесь, другие грузы, которые идут по реэкспорту, начнет расплачиваться с ОАО "РЖД" за этот кредит. Три-четыре года -- и мы за кредит расплатимся. Мы получаем готовую дорогу, а бизнес расплачивается за кредит. Государство только выигрывает. И второе. Для того чтобы мы могли нормально работать по железной дороге и наши грузы продвигать на российскую территорию, конечно, нужны международные коды. Пока у нас их нет, потому что нас еще не признало международное сообщество. Это прекрасно знает оппозиция. Пока для того чтобы начать работать, нужны российские коды. Поэтому дорогу нужно передать в управление. Еще раз повторяю: мы не продаем ее, не передаем с баланса на баланс, мы передаем ее в управление ОАО "РЖД".

-- Как это сделала Армения?

-- У Армении концессия. У нас будет немного другая организационная форма управления, но в принципе большой разницы нет.

-- То есть получателем кредита будет РЖД?

-- Конечно.

-- А каковы перспективы соглашения с «Роснефтью»? Не кажется ли вам, что когда на шельфе начнут нефть качать, это может повредить туризму?

-- Если бы это было только в Абхазии, я бы, конечно, сомневался. Но прямо на границе с Абхазией, в Грузии работают на шельфе пять американских компаний. Работают две компании в Турции на Черном море. Работают в Болгарии и Румынии. Россия работает перед Туапсе. Спрашивается: а если там что-то случится, это не помешает нашим курортам, если это в 80 км от нас? Конечно, мы тоже будем работать, потому что мы тоже хотим жить, зарабатывать и богатеть. Если все остальные откажутся от работы на шельфе, тогда и мы откажемся.

-- Соглашения с «Роснефтью» уже подписаны?

-- Пока нет, готовятся.

-- А не повредит ли местным бизнесменам, если «Роснефть» придет, как планирует, в абхазскую заправочную сеть?

-- Думаю, что не повредит. «Роснефть» обещает фиксированные цены. Они приходят не для того, чтобы повредить, а чтобы помогать нам построить сеть современных качественных бензоколонок.

-- Соглашение с «Роснефтью» -- это только перспективное экономическое планирование или еще и политическое соглашение с некоторыми людьми в Кремле?

-- Вы знаете, у меня такой необходимости нет -- заключать соглашения в Кремле. За пять лет моей работы, за пять лет работы нашей команды в Кремле прекрасно нас изучили. Они знают наши возможности, наши отношения, они знают, как мы работаем и что мы делаем. Мы открыты. Из визита председателя правительства России не надо делать какое-то политическое шоу. Это нормальный визит. Мы его с ним заранее проговаривали, я его приглашал, он это приглашение принял. Когда формировалась группа, которая должна была лететь сюда, я попросил: конечно, желательно, чтобы в ней был и Сергей Михайлович Богданчиков (глава "Роснефти". -- Ред.), поскольку у нас есть что проговорить, в частности в плане поставок бензина. Дело в том, что бензин мы сейчас получаем в основном из Румынии, и последние события показали, что могут быть проблемы. Как вы знаете, грузины угнали из территориальных вод пиратским способом наш танкер. И здесь сразу появились трудности. Один монополист -- это всегда чревато опасностью. Если поставками будет заниматься пароходство и «Абхазторг», таких проблем возникать не будет.

-- Потеря от пропавшего танкера уже как-то возмещена?

-- Конечно, пока нет.

-- Что планируете делать?

-- Будем решать вместе с правительством и с пароходством, как избежать таких проблем в дальнейшем.

-- «Роснефть» будет помогать как-то или нет?

-- Уже помогает.

-- Кроме упомянутых железной дороги и нефти, есть какие-то новые точки роста у Абхазии?

-- Конечно, проектов много. Автомобильная дорога. Новая дорога на озеро Рица. Задействование всего курортного комплекса. Приведение в порядок здравниц. В этом году по итогам сезона мы ожидаем под миллион отдыхающих. Конечно, это скажется на экономике. Параллельно это развитие аграрного сектора. Это развитие местной промышленности. Курортная сфера в любой стране -- локомотив, который тянет за собой другие отрасли. Это перерабатывающие отрасли, это и розлив нашей воды. Много направлений, которые развиваются параллельно с развитием курортной зоны.

-- Количество туристов сильно выросло с 2004 года?

-- Конечно. Пока мы на уровне 2007 года, он был самым удачным, нас посетило больше всего туристов, свыше 800 тыс. человек. Сейчас мы уже равняемся с 2007 годом.

-- До вашего прихода к власти было существенно меньше?

-- Тогда вообще не было туристов. Было около 60--70 тыс., в редкие годы до 100--150 тыс. человек. В 2006 году было 200 тыс. В 2007 году -- уже 800 тыс. В прошлом году чуть меньше, процентов на 30, из-за событий 2008 года. В этом году снова очень много людей. И это радует. Люди почувствовали, что здесь стабильно. Здесь хорошая экология. Да, сервис отстает. Но зато море чистое, продукты на порядок дешевле. И самое главное, что это дружественная страна, где они могут не только купаться, но и пообщаться с теми, кого хорошо знают и понимают. Здесь у нас очень много интересных мест. Мы, например, сейчас ведем реконструкцию Новоафонского монастыря, приводим в порядок дорогу на Рицу. Есть святые места православия. Конечно, российский турист будет с удовольствием приезжать сюда.

-- Перед прошлыми президентскими выборами стоял вопрос о составлении реестра курортов и здравниц, чтобы понять, кто чем владеет в Абхазии. Эта работа проведена?

-- Конечно, проведена. Мы все знаем. В свое время руководство, которое было до нас, отдало очень многие объекты в аренду, те, что были еще в рабочем состоянии. На тот момент это было правильное решение, их нужно было сохранить. Когда их брали в аренду, туристов практически вообще не было, никто сюда не приезжал. Сегодня возможно будут меняться организационно-правовые формы. Мы пока еще не определились, занимаемся этой проблематикой, это, видимо, будет и в предвыборной программе, и в планах министерства экономики. Будем думать о новых формах развития всего этого комплекса.

-- Производит большое впечатление устойчивость вашей команды. Премьер-министр не поменялся ни разу. На этом фоне интересен факт отставки секретаря совета безопасности Станислава Лакобы.

-- Секретарь совбеза -- опытный человек, политик. Видимо, есть вещи, которые заставили его пойти на этот шаг. Я пока с ним не встречался и не говорил. Независимо от того, ушел он в отставку или нет, Станислав Лакоба останется и другом нашим, и товарищем, и отношения наши с ним как были хорошими, так и будут. Наверное, есть какие-то вещи, которых я еще не знаю.