Новый генеральный секретарь НАТО Андерс Фог Расмуссен «всерьез настроен» на улучшение отношений альянса с Москвой. Во всяком случае, в это поверил постпред России при НАТО 45-летний Дмитрий РОГОЗИН. Вчера в брюссельской штаб-квартире альянса состоялась его первая встреча с 56-летним Расмуссеном. Первыми впечатлениями о ней российский дипломат поделился в интервью «Времени новостей».

-- Мы беседовали больше часа. Разговор получился содержательным. Г-н Расмуссен подтвердил высказанное ранее намерение сделать отношения с Россией приоритетными для НАТО. Надеюсь, он почувствовал с нашей стороны ответное стремление исправить ошибки в отношениях. Старт нового генсека мне нравится.

-- В последнее время вы часто говорите о новом формате диалога в рамках Совета Россия--НАТО. О чем здесь речь?

-- На практике это означает подробный анализ и в случае необходимости ревизию всех программ и проектов сотрудничества, которых насчитывается около ста. Мы условились, что приступим к этой работе в начале сентября. От «мусора» откажемся, а назревшие серьезные вопросы, в том числе в рамках военного сотрудничества, рассмотрим очень тщательно. Расмуссен, как я понял, хотел бы посолидней подготовиться к своей возможной поездке в Россию.

-- Когда может состояться визит?

-- Я передал Расмуссену желание главы нашего МИДа Сергея Лаврова встретиться с ним в сентябре в Нью-Йорке на Генассамблее ООН (64-я сессия начнется 15 сентября. -- Ред.) и обсудить в том числе вопросы, связанные с визитом. Полагаю, визит состоится до конца года: нет оснований откладывать в долгий ящик знакомство г-на Расмуссена в его новом качестве с российским руководством.

-- Обсуждалась ли ситуация на Южном Кавказе?

-- Глубоко мы эту тему не затрагивали. Для меня здесь важно не столько личное мнение нового генсека, сколько возможности предметного обсуждения вопроса на одном из заседаний Совета Россия--НАТО. Это можно было бы сделать, рассматривая российское предложение по новой архитектуре европейской безопасности. Но для такой открытой дискуссии нужна санкция генсека альянса. В ходе такой дискуссии мы могли бы также обсудить причины, по которым пролилась кровь на Кавказе. Расмуссен принял к сведению мои аргументы.

-- А зачем вообще нужна дискуссия через год после конфликта?

-- Когда мы обсуждаем его с натовцами разного ранга и полномочий на двустороннем уровне, то с их стороны звучат близкие и понятные нам оценки. А порой даже полностью созвучные в том числе по личности президента Грузии. Но стоит нашим натовским партнерам собраться вместе в одной аудитории, картина меняется. Мы хотим ясности позиций. Без этого трудно двигаться вперед.

-- Москва решила повременить с направлением нового посла на Украину. В августе 2008 года, когда Россия рассорилась с НАТО из-за Грузии, вас тоже отзывали в Москву для консультаций. Помогают ли жесткие демарши устранению разногласий?

-- Дипломатия -- это в каком-то смысле искусство упреждения военных конфликтов невоенными методами. Но когда Саакашвили нанес удар по Цхинвалу, стало ясно, что дипломатические пересуды закончились -- начинается «диалог» военных, причем с «огневой поддержкой». Если Россия считает, что в прошлогоднем конфликте была права (а я считаю, мы были правы, потому что наглость Саакашвили перешла тогда все границы), то обязана отстаивать свою позицию жестко и до конца. Мы в итоге сумели добиться на Кавказе военной и дипломатической победы. Курс на политическую изоляцию России отвергли и Евросоюз, и НАТО.

Эти уроки хорошо бы усвоить сейчас Украине. «Товарищи в Киеве» должны понять: продолжать вооружать режим Саакашвили, который расстреливал спящих мирных граждан, и при этом клясться России в «дружеских чувствах» -- чудовищная подлость. Отказ направить посла на Украину означает нежелание в принципе контактировать с лидерами государства, которое ведет себя нагло и беспардонно по отношению к памяти погибших людей.