Реформа Международного валютного фонда не пойдет по сценарию, продиктованному в Лондоне и Париже. Об этом свидетельствует опубликованный во вторник отчет о заседании совета директоров МВФ о реформе управления этой международной финансовой организации. Само заседание состоялось еще 21 июля, и специалистам фонда, видно, пришлось немало потрудиться, чтобы дипломатично изложить для публики содержание дискуссии. В любом случае сделать это не удалось -- накал кипевших страстей ясно виден сквозь сухие формулировки пресс-релиза.

В итоге концепции реформы системы управления МВФ на данный момент не существует. Ни одна из идей, которые продвигал директор-распорядитель фонда Доминик Стросс-Кан, не получила поддержки совета директоров. Однако даже с учетом того, что предлагавшиеся инициативы имели как минимум спорный характер (а некоторые и явно противоречили международному статусу самой организации), подобный разгром происходит, пожалуй, впервые. И впервые продемонстрировала свою силу коалиция стран БРИК (Бразилия, Россия, Индия и Китай), про условность общих интересов которой стало модно рассуждать в последнее время.

Как сообщил «Времени новостей» исполнительный директор МВФ от России Алексей Можин, представители стран БРИК, а также ряда развивающихся стран выступили по вопросам реформирования фонда с консолидированной позицией. Он отказался называть конкретные страны, присоединившиеся к «четверке», но дал понять, что поддержка позиции БРИК была достаточно широкой.

Подобная консолидация говорит о том, что на самом деле реформа, которую продвигал Доминик Стросс-Кан, противоречит интересам развивающихся стран. Между тем концепция реформы должна быть представлена на годовом собрании МВФ и Всемирного банка, которое пройдет в октябре в Стамбуле. Но совет директоров МВФ отверг столько всего, что теперь непонятно даже, на каких идеях может быть основан будущий доклад.

Необходимость реформирования МВФ -- общепризнанный факт. В резолюции прошедшего в начале апреля в Лондоне саммита «большой двадцатки» ее лидеры подписались под следующими словами: «Мы твердо намерены реформировать и модернизировать международные финансовые учреждения, чтобы они могли эффективно помогать членам и акционерам в преодолении новых трудностей, с которыми те сталкиваются. Мы реформируем их мандаты, круг ведения и управление с учетом изменений, произошедших в мировой экономике, и новых проблем глобализации, чтобы голос стран с формирующейся рыночной экономикой и развивающихся стран, в том числе беднейших из них, был лучше слышен и они были шире представлены».

Там же, в Лондоне, было решено направить по каналам международных финансовых организаций на поддержку мировой экономики 1,1 трлн долл. Часть этих средств была собрана сразу, часть продолжает аккумулироваться. Однако в начале июля президент России Дмитрий Медведев, тоже подписавшийся под лондонскими решениями, уже выражал явное неудовольствие тем, как продвигается дело. В интервью итальянским СМИ он подчеркивал, что выделяемые средства («безумные, огромные деньги») «нужно потратить на самые актуальные задачи, на поддержку тех экономик, которые находятся в очень сложном положении, в целом на общее регулирование некоторых макроэкономических процессов, которые существуют». И ответственные за эти траты организации, говорил Медведев, «должны быть способны эти решения принимать, они должны работать по-новому». «Мы договаривались пересмотреть там многие принципы: и управление этими организациями, и систему квот в этих организациях. Пора это делать, а не просто говорить о том, что международная финансовая архитектура требует реформирования», -- резюмировал российский президент.

Реформа акционерных квот (долей в капитале фонда каждой страны-участницы) в МВФ остается главным элементом преобразований. Срок пересмотра системы квот -- к началу 2011 года -- также был поставлен в Лондоне и вряд ли будет приближен. Но итоги совета директоров фонда показывают, что и при нынешнем распределении квот страны-«миноритарии» могут отстаивать свое мнение. Хотя важность пересмотра сложившейся системы (при которой, напомним, в сумме квота стран БРИК не дотягивает до 10%) была подтверждена в очередной раз.

Процесс разработки реформ до сих пор находился почти под исключительным контролем Доминика Стросс-Кана. Однако он постарался соблюсти приличия и собрал в прошлом году специальную группу мудрецов для подготовки проекта реформы. Группу возглавил министр финансов ЮАР Тревор Мануэль, а в ее состав вошли такие авторитеты, как бывший глава МВФ Мишель Камдессю, бывший министр финансов США Роберт Рубин и действующий глава китайского ЦБ Чжао Сяочуань. Результат работы мудрецов многих удивил: их предложения до странности совпадали с идеями, которые в разное время высказывал или лоббировал Гордон Браун.

Браун, занимавший много лет должность министра финансов Великобритании и бывший в этом качестве управляющим в МВФ от своей страны и руководителем ключевого органа управления фонда (Международного валютно-финансового комитета на уровне министров), сегодня единственный из глав государств на планете, кто детально знает работу МВФ и имеет на этот счет свои собственные, давно сформированные взгляды. Главный из этих взглядов состоит в том, что в МВФ слишком много демократии: Браун уверен, что действующий на постоянной основе совет директоров фонда, состоящий из представителей стран-акционеров, не нужен. Он считает, что так будет лучше для эффективности работы МВФ, и, по-видимому, считает возможным пренебречь рисками легитимности решений менеджмента: очевидно, что сегодня совет директоров -- единственный эффективный механизм контроля за деятельностью фонда со стороны его акционеров.

Группа Мануэля облекла эту идею Брауна в презентабельный вид, предложив «активировать» предусмотренный уставом МВФ, но так и не задействованный совет на уровне министров финансов. Этот орган должен был бы заниматься важнейшими стратегическими вопросами, часть из которых сегодня находится в ведении постоянно действующего в Вашингтоне совета директоров. А этот орган, которому якобы не хватает политического веса и который сегодня рассматривает массу вопросов (утверждение всех кредитных программ фонда и выделение очередных траншей, обсуждение докладов о состоянии экономик стран -- участниц МВФ, а также глобальных отчетов и прогнозов фонда и пр.) предлагалось как раз освободить от «рутинной» работы и занять подготовкой «стратегических» рекомендаций для министерского совета.

В пресс-релизе МВФ о прошедшем заседании сообщается, что некоторые члены совета директоров это предложение поддержали, некоторые «открыты» для его дальнейшего рассмотрения, но большое число директоров полагает, что такой шаг ослабит голос стран -- членов фонда. Активация министерского совета, подчеркнули эти директора, имеет «очень ограниченную поддержку» у членов совета директоров. И это нельзя представить как личную позицию чиновников, представляющих свои страны в совете (а их наверняка еще обвинят в желании сохранить «теплые должности»), это осознанная позиция их стран. Вместе с тем в отчете о заседании явно просматривается альтернативное предложение -- сделать менее формальными проходящие два раза в год заседания Международного валютно-финансового комитета. Вероятно, эта идея имеет шансы стать основой для компромисса.

Не получили поддержки и другие элементы реформы по Стросс-Кану, в частности серьезное перераспределение полномочий по надзору за текущей деятельностью фонда от совета директоров в пользу топ-менеджмента или сокращение уровня квалифицированного большинства при принятии в фонде стратегических решений с 85 до 70--75%. Не получило, впрочем, единодушной поддержки и сильно не нравящееся европейцам предложение о сокращении численности совета директоров с 24 до 20 человек. Такое сокращение, как предполагают его сторонники (а к ним относятся и США), должно быть достигнуто за счет объединения представителей различных стран, входящих в Евросоюз.

Вряд ли Доминик Стросс-Кан смирится с поражением, тем более что у него будет шанс предъявить свои идеи на более высоком уровне -- например, в сентябре в Питсбурге в очередной раз соберутся лидеры «большой двадцатки», и вопрос о реформе МВФ неизбежно будет в центре внимания. Однако и убедительно доказать, что предлагаемая реформа имеет поддержку акционеров фонда и отвечает их интересам, он уже вряд ли сможет.