Фильм «Без цензуры» (подлинное название Redacted -- что скорее значит «Отредактировано») произвел на меня странное впечатление. Конечно, его антивоенный, гуманистический пафос хочется разделить: причинение страданий детям и женщинам, на взгляд христианина и либерала, не имеет оправданий. Беда в том, что это только один из возможных взглядов, и кому, как не либералу и христианину, это знать.

Режиссер использовал в своем фильме реальную историю -- в марте 2006 года пятеро американских солдат изнасиловали 15-летнюю иракскую девочку Абир Касем аль-Джанаби в пригороде Багдада Махмудия, а затем убили всю ее семью и подожгли дом. Военнослужащих в зависимости от степени участия приговорили к срокам от 5 до 110 лет.

Рассказать обо всем так, как это случилось, называв подлинные имена и обстоятельства, было невозможно, причем не только из-за военной цензуры, но и из-за требования невмешательства в частную жизнь граждан. Поэтому в фильме нет документальных кадров, все домашние видео, телерепортажи, документальные фильмы, которые образуют сюжет -- только стилизация, за одним исключением: в финале показывают подлинные фотографии множества убитых и раненых в Ираке, но их лица зачернены.

Основные события мы увидим как будто через ручную видеокамеру солдата Салазара, который пошел в армию, чтобы подкопить деньжат и опыта для поступления в киношколу. Он пытается снять фильм, где все будет правдой, и именно поэтому увязывается одной трагической ночью за пьяными однополчанами, намеренными изнасиловать живущую по соседству девочку, отца которой они днем забрали в тюрьму за связь с террористами. Самой сцены расправы с мирными жителями камера Салазара не запечатлела. Зато в его архиве много другого. Имитация любительского видео нужна для того, чтобы показать, из чего рождается преступление, -- блокпост, тоску, пот, катящийся с лиц, тяжелую амуницию и однообразно текущее время, череду бесконечно одинаковых дней, прерывающуюся только случайной смертью сержанта, подорвавшегося на мине на глазах у своих солдат. А стилизованные кадры телерепортажей потребовались, чтобы рассказать, как один из будущих участников преступления выстрелит в иракскую машину, отказавшуюся остановится перед блокпостом, а там окажется рожающая женщина, которую родня торопилась доставить в больницу. Женщина от раны умерла, но совесть не мучает солдата, он -- уже в камеру Салазара -- с удивлением говорит, что ничего не почувствовал... И эта жирная подсказка -- обычные человеческие чувства атрофируются, потому становятся возможны преступления, которые потерявшие все представления о добре и зле солдаты совершают в Ираке.

Что происходит в Ираке на самом деле, то есть сама война, ее причины и следствия, в данном случае вне интересов режиссера, и мы об этом ничего не узнаем. В центре его внимания -- состояние американских солдат, доведенных, до полного бесчувствия от страха, жары и бессмыслицы и потому способных на жестокость, преступление, убийство. И единственный вывод, который из этого следует -- необходимо остановить войну, убедив общественное мнение США в том, что проку от нее нет, а вреда -- и именно американским солдатам, собственно детям Америки, -- очень много. Главную мысль фильма Де Пальма формулирует со всей очевидностью в названии: нынешняя информация о войне подвергается редактуре, в результате правду о том, что там происходит, никто не знает.

«Отблески ужасной правды об этой войне доходили и прежде, -- говорил Де Пальма на пресс-конференции в Венеции, -- через частные сообщения в Интернете, видеоролики и фото, размещенные в Сети, но не через главные медиа страны. Чем больше такой правды дойдет до публики, тем больше шансов остановить эту войну. И я могу только надеяться, что картина достаточно разъярит публику, чтобы она заставила конгрессменов голосовать против войны, как это случилось в годы Вьетнама».

Но тут и возникает странность -- получается, что единственный способ донести эту правду до общества -- это выдать за нее подделку. Псевдодокументальную историю, снятую якобы ручной камерой, для полной убедительности используя тот же прием, что и в «Ведьме из Блэр», в «Монстро»...

Потому что помимо виртуозно сфальсифицированной реальности в этом фильме нет достоинств. О войне, как о состоянии, снято много фильмов и совершенней, и глубже. О государственной цензуре, о несвободе -- тоже. И единственное, что не позволяет мне после просмотра этой картины недоуменно пожать плечами, это мысль о том, каким бы было мое настроение, если бы вместо Ирака и американских солдат такую историю мне предложили про Чечню и российскую армию. Сам факт изнасилования и убийства вполне реален и для чеченской кампании. Можно представить себе и рейды в сопровождении корреспондентов, которых на определенном этапе отправляют вон, и блокпосты, и покорно поднятые руки местных жителей во время личного досмотра, и мины, подложенные подростками... Вот только фильма, подобного тому, что снял Брайан Де Пальма, не только вышедшим в прокат, но и просто снятым я в нашей стране представить себе не могу. Поэтому подожду его критиковать.