В том, чтобы играть спектакль по классической пьесе на подиуме для показов мод, новости нет. Давным-давно Каменькович поставил уайльдовское «Как важно быть серьезным» с первым поколением «Мастерской Фоменко» прямо в Доме моды Славы Зайцева. Но тогда ничего особенного в приеме не виделось, да и играли пьесу вполне традиционно, просто заодно давали посмотреть красивые костюмы, разгуливая туда-сюда по языку. Но теперь пришлось увидеть подряд два «подиумных» спектакля, поставленных не только в разных театрах, но даже разных странах, и оба они хотели быть высказыванием именно о модельном бизнесе. Похоже, сейчас многим шоу-бизнес кажется зеркалом или метафорой всей жизни. Почему бы и нет? Важно только, есть ли у режиссера что об этой жизни с подиума сообщить.

Первой была постановка «Грозы» в маленьком рижском театре «Обсерватория», которым руководит Галина Полищук, шесть лет назад окончившая ГИТИС. Спектакль играют в фойе Латвийского Национального театра -- роскошном белом зале с изумительной лепниной и высокими арочными окнами. Зрителей всего несколько рядов, а перед ними -- узкая дорожка, ведущая к щиту с надписью: «Модный дом Марфы Кабановой». Спектакль называется «Мы» -- Полищук почему-то боялась, что без перемены названия ее высказывание о сегодняшнем дне будет непонятно. Но все очевидно с первых минут: немногочисленные герои сильно сокращенной и слегка дописанной пьесы -- это модели, зажатые в железный кулак еще молодой элегантной блондинки, хозяйки бизнеса Марфы Игнатьевны. А странница Феклуша -- светская журналистка, переносящая сплетни, мучающая всех вопросами и не слушающая ответов.

Дописывая текст Островского, Полищук прежде всего сводила счеты с безмозглой журналистикой -- сочиняла идиотские репортажи и глупейшие рейтинги, многозначительно-пустые вопросы и пафосные ответы (стоило послушать, как Кабанова рассуждает для телекамер о бездуховности Интернета). Со стороны все эти нападки выглядели типовыми, но по реакции зрителей становилось ясно, что у сатиры есть конкретный адрес: публика узнавала и журналистов, и прозрачно завуалированные названия газет.

Пятеро актеров «Обсерватории» специально погружались в модный мир: учились правильно ходить по подиуму, принимать позы, позировать для фэшн-съемок. Костюмы для них сочинили четверо модных рижских кутюрье, а премьера «регенерации» «Грозы» прошла на открытии Riga Fashion Week в помещении Рижской фондовой биржи. Актеры рассказывали потом, что настоящие модели и дизайнеры восприняли спектакль всерьез, узнавали себя и, пригорюнившись, жаловались потом, что действительно чувствуют себя в рабстве у хозяев, контролирующих каждый шаг и требующих молчаливого послушания и ослепительных улыбок для прессы и клиентов. На спектакле и впрямь в который раз приходила мысль, что классический текст способен выдержать и вытянуть любую трактовку, если только серьезно к нему относиться.

Спектакль шел по-латышски, но лейтмотивом его была песня русской группы «Бандэрос» «Коламбия Пикчерс не представляет»: «Мне по... на хит-парады. От Prada, Gucci и D&G наряды. Не надо. Мы и так в паряде...» Кудрявую хрупкую Катерину Карина Татаринова играла какой-то потусторонней; казалось, ее за руку мог увести любой -- она ходила по подиуму автоматически, смотрела поверх голов и видела что-то свое. Ее возлюбленный Борис (Артурс Крузкопс) был ничем не лучше остальных. Но главной парой тут были Кабановы: молодая Марфа Игнатьевна, которую играла очень известная прекрасная латышская актриса Резия Калниня и ее красавчик-сын Тихон (Андрис Булис). Лучезарный манекенщик, легкомысленный и дурашливый, в общем, доволен жизнью. Ему просто плыть по течению, подчиняясь умной, любящей матери, которая решает за него все. Ласковый теленок, он легко мог умаслить мать, когда она сердилась или что-то запрещала, и та, несмотря на железную хватку, перед обаянием сына не могла устоять. Пара актеров придавала спектаклю, в котором вообще-то было много путаного, дополнительную человеческую глубину.

Теперь спектакль на подиуме сделали в Москве, в Театре имени Пушкина. Тут поставили мольеровских «Смешных жеманниц», переделав название в «Смешные ЖэМэ» (не спрашивайте, что это означает; будем считать, что речь идет о полах -- Ж и М). Режиссер Елена Новикова никаких особенных задач перед собой не ставила, а решила, как написано в программке, сделать просто «молодежную комедию», что является эвфемизмом «веселой дребедени». Сказано -- сделано. Кузины-провинциалки Мадлон и Като, начитавшиеся романов и мечтающие о светской жизни и любовных приключениях, превратились в провинциальных манекенщиц, приехавших за славой в столицу. Молодые очаровательные актрисы блондинка Анна Бегунова и брюнетка Александра Урсуляк мило изображают неуклюжесть, страх девушек и их восхищение перед камерами. И ловко пародируют сглатывающий гласные провинциальный говор, который особенно смешон при попытках изъясняться цветисто. Папаша (Константин Похмелов), требующий, чтобы красотки не кобенились, а немедленно вышли замуж за состоятельных ухажеров, в противовес своим взглядам на жизнь, похож на старого длинноволосого рокера, вроде Игги Попа. Пара ухажеров (Александр Анисимов и Алексей Воропанов) выглядят как однояйцевые близнецы в одинаковых костюмчиках и битловских паричках. Александр Матросов забавно играет Маскариля, на высоких каблуках и платформах изображающего маркиза. Режиссерская идея превратить лжемаркиза из слуги, кокетство с которым унизительно для девушек, в столичного артиста, знакомство с которым должно быть им лестно, выглядит странновато, но этому спектаклю лучше вопросов не задавать и логики не искать. Зато девицы с Маскарилем смешно поют песню группы «Город 312»: «Останусь пеплом на губах». Больше, пожалуй, про этот спектакль сказать нечего. Ах да, наряды тут всем сочинили модельеры Чистова и Эндоурова. Так что самое время показать «ЖэМэ» на ближайшей Russian Fashion Week.