Москва демонстрирует готовность защищать свои газовые интересы в Средней Азии проверенными средствами. Премьер-министр Владимир Путин и глава «Газпрома» Алексей Миллер возвращаются из Ташкента с предварительными договоренностями о закупках узбекского газа по формуле цены, привязанной к мировым котировкам нефти, и планами построить еще один газопровод через Узбекистан для транспортировки в Россию туркменского газа. Это адекватный, с точки зрения газовой дипломатии, ответ на недавнее соглашение Ашхабада и Пекина об увеличении поставок среднеазиатского «голубого топлива» в Китай, а также на регулярные попытки Запада пустить туркменский газ в обход России.

Сейчас почти весь туркменский, узбекский и казахский газ, который можно экспортировать, закупает «Газпром». Однако Ташкент, Астана и особенно Ашхабад постоянно говорят о желании диверсифицировать свою клиентуру. Много лет обсуждаются проекты строительства Трансафганского (в Пакистан и Индию) и Транскаспийского (в Европу через Азербайджан, Грузию и Турцию) газопроводов. Но дальше всех продвинулись китайцы, которые получили право на условиях СРП разрабатывать группу мелких туркменских месторождений на правом берегу Амударьи. А на прошлой неделе президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов и лидер КНР Ху Цзиньтао подписали соглашение, предусматривающее пересмотр планов по закупкам туркменского газа Китаем с 30 до 40 млрд кубометров. России и «Газпрому» эти тенденции не могут нравиться, поскольку прогнозируемые объемы добычи газа на новых туркменских месторождениях пока не гарантируют заполнение трубы в Поднебесную. А это значит, что Пекин и Москва в конечном итоге будут претендовать на одни и те же объемы газа.

«Газпром», как известно, в марте согласился с единым предложением стран Средней Азии рассчитываться за газ со следующего года по ценам европейского уровня (работа по согласованию деталей будущих контрактов началась недавно). «Чрезвычайно важно, что нашим специалистам в сфере торговли газом удалось выйти на единую формулу цены по газу, -- заявил Владимир Путин по окончании переговоров с президентом Узбекистана Исламом Каримовым. -- Формула цены будет регулярно меняться в соответствии с составляющими -- газолином и топочным мазутом, а они зависят от мировых цен на сырую нефть. Это будет европейская формула цены. Была непростая работа, связанная с тем, что много технических деталей -- как оценить транзит, хранение, маржу «Газпрома». И мне приятно сообщить, что практически согласования по всем проблемам завершены».

В Кремле и Белом доме хорошо усвоили, что на активность конкурентов нужно реагировать симметрично: проекту газопровода в обход России, будь то полупустая труба в Китай или виртуальный Транскаспий, необходимо противопоставить свой вариант транспортировки (через Россию), даже если он выглядит столь же сырым. Этот тезис подтверждается появлением в последние годы на геополитической карте таких устойчивых проектных пар как Nabucco и «Южный поток», Транскаспийский и Прикаспийский газопроводы. К таковым же можно отнести и маршрут из Туркмении через Узбекистан и Казахстан в Китай с новым-старым оппонентом в виде строительства еще одной нитки вдоль советской системы «Средняя Азия - Центр» (то, о чем вчера и договаривались Путин с Каримовым). Все эти проекты, как один, страдают общим недугом: они ориентируются на каспийский, прежде всего, туркменский газ, которого даже по самым фантастически благоприятным прогнозам на всех не хватит.

По словам Путина, также «достигнута договоренность о начале практической совместной работы по строительству новой газопроводной системы на территории Узбекистана, чтобы обеспечить растущий экспортный потенциал Туркмении и самого Узбекистана: «Мы видим, что возможности такого партнерства возрастают. У нас общая заинтересованность в реализации этого проекта». «Надеюсь, что в ближайшее время мы будем свидетелями подписания этого документа», -- пояснил он позднее, не раскрывая никаких деталей. «Газпром» сообщил, что новый проект будет реализован на условиях совместного предприятия. Скорее всего, партнером выступит государственный «Узбекнефтегаз», с главой которого Улугбеком Назаровым, в частности, встречался Алексей Миллер. Руководитель «Газпрома» на этот раз почему-то не был допущен напрямую к переговорам Путина-Каримова (хотя зачастую г-на Миллера привлекают к беседам на высшем уровне), и принял участие лишь во встрече российского премьера с узбекским коллегой Шавкатом Мирзиеевым.

Из слов Ислама Каримова можно было понять, что речь идет о строительстве новой нитки мощностью 26--30 млрд кубометров вдоль существующей с советских времен системы «Средняя Азия -- Центр» (САЦ). Причем преимущественно для транспортировки в сторону России дополнительных объемов туркменского газа, если таковые будут (такая оговорка в выступлении узбекского лидера имела место). По его словам, конкретные параметры «новой трубы» будут зависеть от точных планов государств, заинтересованных в ее прокладке. Прежде всего от возможностей Ашхабада добывать дополнительные объемы газа для продажи «Газпрому». Пока ни Туркменистан, ни российский концерн ничего, кроме общих слов, не продемонстрировали.

Сам г-н Каримов уверял, что Узбекистан обеими руками за строительство нового транзитного газопровода, хотя при покойном ныне президенте Туркменистана Сапармурате Ниязове эту идею никто всерьез не обсуждал из-за плохо скрываемой неприязни между главами соседних государств. «Где-то сложилось мнение, что транспортировка углеводородов, газа с территории Средней Азии, то есть Туркмении и Узбекистана, сталкивается с определенными проблемами. Этот вопрос включает много надуманного и создается в интересах тех кругов и центров, которые хотят создать ажиотаж и, может быть, использовать это в определенных стратегических целях для проталкивания новых проектов по транспортировке газа», -- рассказал г-н Каримов. «Общая мощность трубопроводов на территории Узбекистана составляет порядка 54 млрд кубометров (САЦ и «Бухара-Урал», часто именуемый САЦ-2. -- Ред.), -- напомнил он. -- Сейчас обсуждается вопрос, как эти трубопроводы будут обслуживаться при условии, если возможности Туркмении по объемам поставок резко возрастут». И на всякий случай еще раз опроверг слухи о якобы негативной позиции Ташкента: «Появились какие-то разговоры и спекуляции, что Узбекистан против, чтобы этот трубопровод прошел по территории нашей республики. Я должен однозначно заверить, что мы настроены на сотрудничество и готовы предоставить свою территорию. Мы в этом заинтересованы и в коммерческом плане, и исходя из союзнических обязательств, которые имеем с Россией».

В довершение президент Узбекистана выразил надежду на то, что его заявление «в определенной мере станет хорошим импульсом для Туркмении», и пообещал, что «все объемы газа, которые она готова поставлять на север, будут реализованы». «Узбекистан никогда не стоял на этом пути, никаких проблем не создавал и не будет создавать», -- подчеркнул Каримов.

У России есть стратегическое соглашение с Туркменистаном до 2028 года о закупках газа, которое предусматривает, что уже в этом году поставки должны были достичь 70--80 млрд кубометров. Но они, как и в прошлом, вряд ли превысят 42--44 млрд кубометров. Столько туркменского газа может пропускать действующая система газопроводов, поскольку по ним транспортируется в Россию еще около 12 млрд кубометров узбекского газа. Более того, по мере роста добычи в Узбекистане усилиями того же ЛУКОЙЛа, который уже запустил один новый промысел и инвестирует в обустройство еще двух (ожидается, что на проектном уровне российская нефтяная компания сможет обеспечить 12 млрд кубометров дополнительно), встал бы вопрос о вытеснении из трубы туркменских объемов. В то же время, чтобы инвестиции в строительство новой нитки через Узбекистан, Казахстан и Россию окупились, нужны долгосрочные гарантии загрузки как минимум 26 млрд, а лучше 30--33 млрд кубометров. Их по идее может обеспечить Туркменистан, но до сих пор в Ашхабаде упорно отказывались раскрывать данные аудита запасов, которые подтвердили бы возможности страны по увеличению добычи газа.

«Газпром» давно заявлял о готовности вкладывать в расширение САЦ (несколько лет назад и Владимир Путин, и Алексей Миллер говорили, что проект требует примерно 2 млрд долл. вложений, сейчас оценки, очевидно, будут гораздо выше), но в отсутствие гарантий вопрос фактически не двигался. То же самое происходило еще с одним проектом по транспортировке туркменского газа -- Прикаспийском газопроводе (по берегу моря в Казахстан и далее в Россию), который лелеял еще г-н Ниязов, чтобы увеличить экспорт в обход Узбекистана. «Прикаспий», как известно, двинулся с мертвой точки прошлой весной, когда президенты России, Туркменистана и Казахстана подписали в городе Туркменбаши декларацию о строительстве этой трубы. Это был дипломатический ответ России на чрезмерную активность эмиссаров из Вашингтона и Брюсселя, которые пытались убедить нового туркменского лидера Гурбангулы Бердымухамедова поддержать делом Транскаспийский газопровод (по дну моря в Азербайджан и далее через Грузию и Турцию в Европу). А в декабре 2008 года, когда Запад усилил «обольщение» Туркменистана, Путин и Назарбаев сумели по телефону уговорить г-на Бердымухамедова согласовать подписание межправительственного документа по Прикаспийскому проекту. С тех пор работа вокруг этого проекта вновь затихла, поскольку готовых ресурсов для загрузки газопровода нет. Для того чтобы заявления Ашхабада о гигантских запасах на шельфе Каспия подтвердились, требуются многие годы геологоразведочных работ и миллиарды инвестиций в разработку запасов. Сейчас в этом направлении не сделано практически ничего.

В качестве ресурсной базы для заполнения своей трубы Китай имеет только группу мелких месторождений на правом берегу Амударьи, добыча на которых, даже по самым смелым прогнозам, не превысит 13 млрд кубометров (этого явно недостаточно для заполнения 40-миллиардной трубы). Значит, чтобы обеспечить сырьем новый газопровод, придется изыскивать резервы других месторождений страны или устроить аукцион между китайской госкорпорацией CNPC и «Газпромом» по добываемым объемам газа. Неудивительно, что очередные политические договоренности Туркменистана с Китаем об увеличении пропускной способности азиатского газопровода с 30 до 40 млрд кубометров (хотя к его строительству, несмотря на многочисленные торжественные церемонии, в Туркменистане, Узбекистане и Казахстане никто не приступал) заставили Москву форсировать переговоры о развитии системы САЦ -- просто чтобы продемонстрировать готовую альтернативу китайскому предложению. В совокупности с «европейским ценообразованием» на закупаемый среднеазиатский газ перспективы сотрудничества с «Газпромом» становятся гораздо более привлекательными. Особенно если учесть, что российский концерн демонстрирует готовность отказаться от сверхприбылей (значительная часть которых, к слову сказать, оседает в посреднических структурах типа RosUkrEnergo) при перепродаже туркменского, узбекского и казахского газа, только бы сохранить контроль над газовыми потоками в Средней Азии.