В Москве очень низкие показатели подростковой преступности, но в то же время столица отстает от провинции в том, что касается реабилитации несовершеннолетних правонарушителей и профилактики антиобщественного поведения среди тех, кто «до 16 и младше». Решить проблему можно, лишь скоординировав работу правоохранительных органов, судов, социальных служб и психологов в рамках системы ювенальной юстиции -- правосудия, занимающегося исключительно делами «малолеток». В России до сих пор отсутствует единая стройная система ювенального правосудия (и тем более нет специализированных судов наподобие тех, что существуют в ряде западных стран), но элементы такого правосудия уже появились в российских регионах, и их должна взять на вооружение столичная Фемида. К таким выводам пришли участники общественных слушаний, прошедших в минувшую пятницу в мэрии Москвы.

Поводом для обсуждения послужил доклад о перспективах ювенального правосудия, подготовленный юристами Института права и публичной политики по заказу департамента семейной и молодежной политики столичного правительства. «Ювенальная юстиция -- это социальное правосудие, -- подчеркивают авторы доклада. -- То есть это такой специфический режим работы судов, при которых они выполняют не только правоприменительные, но и социальные функции». В значительном числе стран, например в Дании и Соединенных Штатах, ювенальные суды и вовсе выведены из системы судебных учреждений, отмечают эксперты-правоведы.

«Но мы не считаем, что создание особых судов может стать панацеей», -- пояснила «Времени новостей» первый заместитель мэра в правительстве Москвы Людмила Швецова. По ее словам, должна быть создана и законодательно оформлена система координации уже существующих органов -- муниципальных и общественных центров предупреждения девиантного поведения молодежи, структур, которые ведут учет подростков из группы риска, и собственно самих органов правосудия.

Россия в соответствии с заключенными ею международными соглашениями взяла на себя обязательство внести в собственное законодательство положения о ювенальной юстиции. Но на деле развитие «молодежного» правосудия буксует. Как неоднократно отмечали члены Общественной палаты и правозащитники (в том числе недавно скончавшийся писатель, советник президента Анатолий Приставкин), соответствующий законопроект уже не первый год «пылится» в Госдуме. И ювенальная юстиция остается предметом «самодеятельности» региональных законодателей.

Сейчас элементы «возрастного» правосудия в той или иной степени развиваются в 17 регионах, и, по мнению экспертов Института права и публичной политики, наиболее эффективно в Ростовской, Ленинградской областях и Санкт-Петербурге. По словам опрошенных экспертами судей из Таганрога и Кингисеппа (Ленобласть), уровень рецидивной преступности подростков, который по стране составляет в среднем 25--30%, в их регионах упал до 5%. Количество несовершеннолетних, направленных в места лишения свободы, сократилось с 28 до 10--15%. «Алгоритм развития понятен, и вполне возможно воспользоваться опытом данных территорий», -- подчеркнул, комментируя данные доклада, один из участников слушаний -- главный детский и подростковый нарколог Москвы, член комиссии Общественной палаты по контролю за деятельностью правоохранительных органов и реформированием судебно-правовой системы Олег Зыков.

Как пояснили «Времени новостей» представители департамента семейной и молодежной политики московского правительства, речь не идет о том, что социальные службы или педагоги будут каким-то образом посягать на объективность приговоров, выносимых в отношении малолетних преступников. Определение состава преступлений и правила назначения наказаний записаны соответственно в УК и УПК и остаются прерогативой федерального законодательства. Усилия должны быть направлены на то, чтобы вывести рассмотрение дел с участием несовершеннолетних (как преступников, так и потерпевших) «из сферы репрессивного правосудия».

Для этого, по мнению экспертов Института права и публичной политики, можно принять ряд мер, которые вполне вписываются в рамки московского законодательства и в реальную практику работы столичных судов. Например, некоторые судьи по гражданским и административным делам могли бы целиком сосредоточиться на рассмотрении дел, по которым проходят несовершеннолетние. В рамках такой специализации судей к каждому «ювенальному» служителю Фемиды может быть прикреплен сотрудник городской социальной службы по работе с подростками, имеющий фактический статус помощника судьи. «Как ни парадоксально, но вовсе не наличие специализированного суда, а существование специальной службы социальных ювенальных работников, интегрированной в работу суда, является хребтом любой из существующих систем ювенальной юстиции», -- резюмируют авторы доклада. Дело за малым -- придать этому сотрудничеству юридическое оформление, а это вполне по силам московским законодателям.