Завтра в Ханое открывается первое заседание рабочей группы по нормализации отношений между КНДР и Японией. Стороны будут представлены послом Сон Ир Хо, ранее возглавлявшим делегацию КНДР на шестисторонних переговорах по урегулированию северокорейской ядерной проблемы, и посланником Коити Харагути, ответственным в МИДе Японии за двусторонний переговорный процесс. А в Нью-Йорке вчера началась первая встреча рабочей группы по нормализации отношений США и КНДР. На ней главными переговорщиками выступают нынешние главы делегаций -- замминистра иностранных дел Ким Ге Гван и помощник госсекретаря США Кристофер Хилл.

Ким и Хилл встречались в январе в Берлине. Там они заложили основу для успешного завершения в феврале в Пекине пятого раунда шестисторонних переговоров с участием двух Корей, Китая, России, США и Японии. Он увенчался договоренностью о первоначальных шагах к приостановке ядерной деятельности КНДР и формировании пяти рабочих групп, которая вызвала всплеск дипломатической активности вокруг Корейского полуострова. В Пхеньяне 2 марта состоялась межкорейская встреча на уровне министров -- первый официальный контакт между Севером и Югом за семь месяцев.

Гендиректору Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) Мухаммаду аль-Барадеи Северная Корея направила письмо с приглашением посетить Пхеньян для обсуждения вопроса о замораживании ядерных объектов в Енбене и возобновлении инспекций и мониторинга со стороны МАГАТЭ, прерванных в 2002 году. В КНДР аль-Барадеи отправится с двухдневным визитом 13 марта.

Тем не менее в преддверии запланированного на 19 марта открытия шестого раунда шестисторонних переговоров большинство наблюдателей оценивает ситуацию предельно осторожно. Договоренности достигнуты неплохие, но нет уверенности, что они будут выполняться всеми сторонами. И что Пхеньян в какой-то момент не отыграет назад, как это уже не раз бывало в прошлом.

Предстоящие переговоры, скорее всего, выльются в затяжной торг о том, кто и что должен делать в первую очередь. США, Япония и Южная Корея будут настаивать на декларировании Пхеньяном полного перечня своего атомного хозяйства. Западные державы наверняка потребуют скорейшего перехода от остановки ядерных объектов в Енбене к их выводу из рабочего состояния с последующим полным демонтажем.

Вашингтон дал Пхеньяну свои обязательства, которые весьма значимы для КНДР -- это исключение страны из террористических списков, снятие торговых ограничений и ускоренное движение к установлению полномасштабных дипломатических отношений с США. Но представители Белого Дома говорят об этом расплывчато: дескать, это длительный процесс и Северной Корее не следует рассчитывать на скорое решение данных вопросов.

Но такой подход вряд ли устроит КНДР. Для северокорейцев не являются большой проблемой остановка ядерного реактора и прием соответствующих инспекций. Но вот к осуществлению последующих и более существенных мероприятий в русле «февральского пакета» они будут готовы перейти лишь при условии выполнения решений всеми другими участниками, прежде всего американцами.

Пхеньян особо не камуфлирует свою тактику. Расчет делается на то, чтобы «сдавать» ядерную программу небольшими порциями, получая на каждом этапе вполне осязаемое материальное вознаграждение. Этот алгоритм действует лишь с одной, но существенной оговоркой: руководство КНДР в обозримой перспективе вряд ли пойдет на какие-либо шаги, ведущие к ослаблению оборонного потенциала страны, включая его ядерную составляющую, что мотивируется сохраняющейся военной угрозой со стороны США.

Надо учитывать и то, что принятие пекинского соглашения во многом стало результатом победы умеренных сил в американском политическом истеблишменте. Этот успех приписывают, в частности, энергичной деятельности госсекретаря Кондолизы Райс. Неустойчивость достигнутого компромисса очевидна, ведь непримиримые противники КНДР в американских властных структурах обладают неоспоримым численным и качественным превосходством над «голубями». Поэтому любые попытки урегулировать проблемы между Вашингтоном и Пхеньяном будут наталкиваться на яростное сопротивление антисеверокорейского лобби, способного торпедировать или безнадежно затянуть любое решение.

Американская сторона во многом перешагнула через себя, пойдя на компромиссную сделку с государством «оси зла». Однако это может свидетельствовать лишь о конъюнктурном изменении тактических целей администрации Джорджа Буша в отношении Пхеньяна. Одним из главных мотивов в политике Вашингтона на корейском направлении является попытка добиться перемирия, чтобы максимально сконцентрировать военно-политические силы и развернуть их против Тегерана. В случае успешного проведения иранской кампании Вашингтон будет иметь возможность для победоносного возвращения на Корейский полуостров. И тогда разговор с Пхеньяном будет строиться в другом ключе.

В КНДР понимают, что стоит за неожиданной уступчивостью Вашингтона, и стремятся извлечь из этой ситуации максимально возможные выгоды -- естественно, не ценой своего одностороннего разоружения. Искусство лавирования, в котором северокорейцы преуспели, плюс благоприятная внешняя конъюнктура создают основания для сдержанного оптимизма в отношении ближайших перспектив шестисторонних переговоров. Однако время для реальных качественных сдвигов в решении корейской ядерной проблемы, по-видимому, еще не пришло. Истинные намерения сторон слишком различны, а дефицит доверия между ключевыми партнерами очень велик.