Сегодня в московском «Президент-отеле» состоится учредительная конференция Федерации мигрантов России, которую создают проживающие в России выходцы из 26 стран Азии, Африки и Латинской Америки. Создатели федерации намерены сделать ее финансово самостоятельной: более успешные иностранцы, давно живущие в России, будут помогать менее состоятельным новичкам устанавливать приемлемые взаимоотношения с милицией, а местным жителям -- улучшать их негативное восприятие приезжих из экзотических стран. На конференцию приглашены глава Федеральной миграционной службы Константин Ромодановский, вице-спикер Госдумы Любовь Слиска и заместитель главы администрации президента Владислав Сурков. Вполне вероятно, гости примут приглашение. Однако в большинстве случаев интерес российского государства к миграционной проблематике выражается иначе.

На прошлой неделе правозащитный комитет «Гражданское содействие», специализирующийся на помощи мигрантам и вынужденным переселенцам, получил прокурорское предупреждение о недопустимости нарушений федерального законодательства. Активисты комитета рассказали «Времени новостей», что прокуратура усмотрела в их действиях нарушение сразу четырех федеральных законов -- «О беженцах», «О вынужденных переселенцах», «О правовом положении иностранных граждан» и «О праве граждан на свободу передвижения». Какие именно нормы законов нарушили правозащитники, в предупреждении, по их словам, не сообщается, как не сообщается в нем и о том, в рамках какого производства это предупреждение вынесено. Прокуратура увидела проблему в сопроводительных письмах, выданных «Гражданским содействием» тем мигрантам, у которых нет вообще никаких документов, дающих право на законное пребывание в России.

«В основном мы подсказываем таким людям способ получения легального статуса -- например, доказать в суде длительность своего постоянного проживания в России и получить паспорт, -- рассказала «Времени новостей» заместитель председателя «Гражданского содействия» Елена Буртина. -- Но это всегда длительная процедура, и, пока она продолжается, человеку нужен хоть какой-то документ. Мы выдавали им бумаги, в которых содержалась просьба не привлекать их к уголовной и административной ответственности за нарушение миграционного законодательства. Многим из них грозит высылка в страну происхождения, а ведь есть страны, для граждан которых высылка может обернуться жизненной катастрофой».

О том, чтобы жизненной катастрофы не произошло в области миграционной политики, в России заботятся в основном правозащитники, ученые и иностранные дипломаты. Новые миграционные правила, облегчившие с января этого года въезд и пребывание в России гражданам ряда стран СНГ, с одной стороны, и мероприятия властей всех уровней по контролю занятости мигрантов и ограничению доступа иностранцев на продовольственные и оптовые рынки, с другой, выглядят не до конца продуманными и внутренне противоречивыми.

После прошлогодних столкновений в карельской Кондопоге стала очевидна необходимость большой социальной программы, которая помогала бы мигрантам и местным жителям адаптироваться друг к другу. И привыкать жить если не в мире и согласии, то хотя бы в уважительном соседстве. Утверждение федеральной целевой программы по развитию толерантности, включавшей в том числе терпимость к мигрантам, была в 2000 году одним из первых шагов Владимира Путина на посту главы государства. Но вскоре программу свернули, и толерантность как-то выпала из поля зрения российских политиков, оставшись лишь звонким иностранным словом в программных речах.

Кроме стран Африки и экзотических республик бывшего СССР существуют собственно российские территории, являющиеся источником мощного миграционного притока в большие города. Речь идет прежде всего о кавказских регионах, где общий не слишком благополучный социальный фон усиливается последствиями межэтнических конфликтов и военных столкновений. Социологические опросы и криминальные сводки показывают, что именно выходцы с Кавказа воспринимаются как проблема коренными жителями других российских регионов. А для самих кавказских республик -- таких, как Чечня, Ингушетия или Северная Осетия, -- переселенцы из конфликтных зон остаются источником социальной и политической нестабильности.

Несколько дней назад фонд «Новая Евразия» совместно с посольством Великобритании представил программу «Организация общественной кампании по проблемам миграции в постконфликтных регионах Северного Кавказа». Президент фонда Андрей Кортунов сообщил, что это лишь один из 17 проектов, реализуемых фондом в рамках программы «Миграционный ресурс развития регионов и стран СНГ». Участники проекта считают, что приоритетную роль в интеграции мигрантов должны играть местные предприниматели, которые могли бы извлекать выгоду из создания относительно дешевых рабочих мест, и журналисты, формирующие информационный фон взаимоотношений между местными и приезжими.

Первый секретарь британского посольства Алан Холмс, принимавший участие в презентации проекта, считает миграционную проблематику глобальной. Посольство Великобритании еще прошлой осенью провело ряд семинаров в московских вузах, посвященных проблемам этнической и религиозной толерантности. Сотрудники посольства надеются, что им удалось поделиться с будущими российскими специалистами британским опытом взаимодействия коренного населения с многочисленными общинами приезжих.

В «оксфордских» дебатах о толерантности участвовали всего несколько десятков студентов разных вузов, но они довольно четко выделили основные группы проблем и предложили вполне адекватные способы их решения. Например, в дискуссии о пользе или вреде миграционного притока наиболее острой проблемой оказался культурный конфликт, то есть отказ мигрантов следовать принятым на их новом месте жительства нормам поведения, и вытекающий отсюда рост взаимной неприязни, переходящей в ненависть. Именно это, по мнению студентов, и приводит в итоге к «русским маршам». На втором месте -- проблема конкуренции с мигрантами за рабочие места. Правда, даже противники миграции признают миграционный приток необходимым для некоторых секторов рынка труда, а также видят разницу между легальными (желательными) и нелегальными (нежелательными) мигрантами. Третья проблема -- этническая преступность.

При этом были сделаны очень важные оговорки. Участники дискуссии считают, например, что интеграция норм поведения -- это не только общественная, но и государственная задача и государство при ее решении явно терпит провал. А «русские марши» -- это в том числе и попытка людей сделать своими силами хоть что-то в сфере, где государство молчит.

Там же, где государство не молчит, оно лукавит: по подсчетам ученых, даже в случае успеха государственной стратегии, направленной на увеличение рождаемости, среднее число детей в российских семьях едва ли превысит 1,5 -- при том, что для преодоления негативных демографических трендов требуется 2,12. Государственные программы материальной поддержки материнства влияют только на выбор беднейших слоев -- рожать или не рожать. Поэтому миграционный приток необходим и просто для поддержания численности населения. При этом во многих случаях мигранты отнюдь не отнимают у местных жителей имеющиеся рабочие места, а создают новые.

Легализация труда мигрантов, на которую вроде бы делают ставку федеральные законодатели, вполне могла бы оказаться способом решения проблемы, считают студенты. Но лишь при условии, что государство действительно найдет способ эту легализацию обеспечить. Говоря о необходимости государственного миграционного контроля, студенты склонны понимать под ним не столько систему запретов, сколько заботу, которая неизбежно требуется человеку, приехавшему, к примеру, из горного Дагестана в мегаполис типа Москвы, Петербурга или даже Ставрополя.

Неприязнь к мигрантам на семинарах, как и в опросах социологов, фокусировалась в основном на выходцах с Кавказа. «Но речь не о том, чтобы выгнать всех или идти войной на Кавказ, -- сказал один из участников. -- Речь о том, что приезжающие должны усваивать правила поведения, принятые там, куда они приезжают». При этом не только гости, но и хозяева должны вести себя подобающим образом: «Когда к вам приходят гости, и кто-то из компании вам неприятен, вы же не пишете на стене гостиной: «Убирайся!»