Бюро по демократическим институтам и правам человека (БДИПЧ) при ОБСЕ в пятницу уведомило о своем отказе направить в Россию свою миссию по наблюдению за парламентскими выборами, которые состоятся в нашей стране 2 декабря. Не стоит делать вид, что это решение дислоцированной в Варшаве структуры прозвучало для российских властей как гром среди ясного неба. Подобный афронт БДИПЧ стал одним из следствий вполне определенного процесса в отношениях между Россией и Западом, характер которого был недвусмысленно обозначен Владимиром Путиным в его теперь уже знаменитой речи в Мюнхене в феврале этого года. Российский президент более чем откровенно довел тогда до сведения западных партнеров сигнал: Москва не желает больше терпеть отношение к себе как к державе «второго сорта».

Очевидно, что это отношение Кремля относилось и к тому, как западные институты придирчиво и чересчур въедливо, по мнению российских властей, следят за избирательными технологиями, применяемыми в России. И, более того, не чураются давать им политические оценки. В преддверии нынешнего электорального цикла, когда России и ее президенту предстоит определиться с будущим, по выражению самого Путина, его трудоустройством, позволить западным наблюдателям подвергнуть этот процесс сомнению, согласитесь, было бы опрометчиво. Очевидным свидетельством отсутствия подобной политической близорукости стал отказ российского руководства весной этого года от услуг Александра Вешнякова на посту председателя Центральной избирательной комиссии. Чиновник, возглавлявший ЦИК с 1999 года и обеспечивший все выборы путинской эры в России, не мог быть уже надежным гарантом дальнейшего избирательного процесса, поскольку позволял себе сомневаться в правилах игры, которые стала формулировать в этом процессе «Единая Россия».

Поэтому не слишком искренними кажутся исполненные разных оттенков недоумения реляции наших высокопоставленных чиновников, начиная с председателя ЦИК Владимира Чурова и заканчивая главой МИД Сергеем Лавровым, с которыми они отреагировали на заявление БДИПЧ: мол, все было послано заблаговременно и Россия «всегда выполняла и впредь будет выполнять свои обязательства в рамках ОБСЕ».

Как в ЦИК, так и в МИД знают, что в ОБСЕ существует жесткий временной график, в соответствии с которым миссии наблюдения за выборами готовятся к работе в той или иной стране. Очевидно, что когда в октябре чиновники ОБСЕ стали бить тревогу, что из Москвы до сих пор не получены приглашения на парламентские выборы, стало понятно: это не технические задержки. А когда количество наблюдателей ОБСЕ было уменьшено российской стороной по сравнению с предыдущими выборами в несколько раз и ограничено цифрой в 70 человек, в штаб-квартире БДИПЧ, очевидно, поняли: Москва делает предложение, от которого нельзя не отказаться.

Тем не менее, как указывают наши источники в БДИПЧ, там поначалу сделали вид, что не поняли намека. Получив из российского ЦИК в конце октября приглашение на 70 наблюдателей, Варшава тут же известила в ответ, что готова сразу прислать 20 наблюдателей. Из Москвы этот пыл быстро охладили: мол, а что они так рано будут делать в России, а по какому принципу отбирались эти списки и вообще кто с этими наблюдателями будет сейчас работать, у нас праздники на носу (4 ноября -- День народного единства). И дали понять: ждем вашей активной работы по наблюдению в краткосрочном режиме, после 25 ноября, когда до выборов останется неделя.

Последняя точка над i в этих переговорах была поставлена, видимо, около недели назад, когда в Москве побывал назначенный главой миссии ОБСЕ по наблюдению за выборами в России дипломат из Словении (эта страна, между прочим, с 1 января 2008 года возглавит на полгода Евросоюз) Борис Фрлец. Похоже, что встречи, которые у него состоялись с отвечающими за выборы чиновниками, убедили его в том, что условия, выставляемые для деятельности его миссии, неприемлемы.

Этот «заранее спланированный скандал» в отношениях между Россией и ОБСЕ, несомненно, окажется заразительным для той части пространства СНГ, которая, с одной стороны, ориентируется на Москву, а с другой -- испытывает проблемы с международной легитимацией своих электоральных процедур. К примеру, Узбекистан, где 23 декабря должны состояться президентские выборы, которые шутники окрестили «очередными выборами в президенты Ислама Каримова», как утверждают в Варшаве, уже отозвал данное несколько недель назад согласие принять без всяких предварительных условий немногочисленную миссию ОБСЕ по оценке потребностей в работе по наблюдению за выборами.

А вот из Киргизии, где 16 декабря проводятся досрочные парламентские выборы, таких сигналов не поступало, и миссия ОБСЕ готовится к наблюдению без всяких изъятий и сокращений.

Но настоящий момент истины в отношениях между ОБСЕ и постсоветским пространством произойдет через десять дней в Мадриде на заседании Совета министров иностранных дел ОБСЕ, где будет решаться судьба заявки Казахстана на председательство в этой организации в 2009 году. Впрочем, эта судьба уже известна: под благовидным предлогом, за формулировку которого еще предстоит побороться, Астане будет предложено повременить со «вступлением в эту должность». Достойно встретить это решение Казахстану помогут его союзники по ОДКБ СНГ -- Россия, Киргизия, Армения, Белоруссия, Таджикистан и Узбекистан. Они готовятся презентовать в Мадриде свои «Базовые принципы организации наблюдения за общенациональными выборами по линии БДИПЧ». Поскольку со стопроцентной вероятностью они не удовлетворят западный блок государств -- членов ОБСЕ, то отказ в председательстве Казахстану, рассматриваемому в качестве коллективного кандидата от СНГ, можно будет достойно представить как месть Запада в ответ на справедливые требования Востока.