Новый парламент на Украине соберется не раньше 20 ноября. «Оранжевые» «Блок Юлии Тимошенко» (БЮТ) и президентский блок «Наша Украина -- Народная самооборона» (НУНС), несмотря на обещания создать коалицию, не прекращают споров. Вчера экс-премьер, член президентского блока Юрий Ехануров назвал будущее правительство под руководством Тимошенко «клубом популистов». Он считает, что президенту и его блоку не стоит брать ответственность за реализацию предвыборных обещаний Тимошенко выплатить за два года фантастические суммы задолженностей Сбербанка СССР, а также отказаться от призыва в армию с 1 января 2008 года.

О том, как воспринимают непростую ситуацию на Украине в России, и о перспективах двусторонних отношений корреспонденту "Времени новостей" в Киеве Светлане СТЕПАНЕНКО рассказал российский посол в Киеве Виктор ЧЕРНОМЫРДИН.

-- Украинское правительство сейчас, по итогам сентябрьских досрочных парламентских выборов, вполне могут возглавить «оранжевые». Возможно ли в таком случае повторение ситуации 2005 года, когда в период премьерства Юлии Тимошенко отношения Москвы и Киева были очень напряженными? Тимошенко тогда делала громкие заявления, а СМИ писали о торговых войнах.

-- В наших отношениях не было кризиса ни до премьерства Юлии Тимошенко, ни при ней. Да и войн торговых не было. Практика введения предупредительных, ограничительных, антидемпинговых мер применяется во всех странах для защиты своего производителя и потребителя. В 2005 году таких действий было даже меньше, чем сейчас. Ныне Украина ввела ограничительные меры по 11 группам российских товаров, а мы -- по девяти украинским. А заявления с трибун тогда делались в горячке, потом политическая эйфория быстро прошла.

-- При каких условиях Украина сможет договориться с Россией о более мягком, растянутом на пять-семь лет переходе на мировые цены на газ?

-- Переход Украины на мировые цены и так растянули на несколько лет. Первый раз Россия после года предупреждений подняла газовые цены в 1994 году. Я сам встречался, письма писал тогдашнему украинскому руководству о неизбежном повышении цен. Никто серьезно не реагировал. Когда в декабре 1994 года мы вынуждены были применить жесткие меры, на Украине начали говорить, что так нельзя. В тот период никто не пострадал, поскольку президенты Борис Ельцин и Леонид Кучма встретились и быстро все решили.

С тех пор прошло еще 13 лет, в течение которых украинскую сторону опять-таки предупреждали, что газ будет дорожать. Соседи Украины в Польше платят по 250 долл. за тысячу кубометров. Почему мы должны продавать Украине газ за 130 долл., если мы для своего народа вынуждены цену поднимать? Российско-украинские отношения не должны быть конфронтационными, в том числе и в газовых вопросах. Но мы живем в жесткую эпоху рыночных отношений. Не Россия поднимает цену на газ, хотя является его самым большим экспортером. Существует рыночная формула расчета цены на мировом рынке, поэтому не мы диктуем цены на энергоносители.

-- И все-таки получит ли Украина «рассрочку» на пять-семь лет?

-- Это вопрос переговоров. Все зависит от того, кто и как их будет вести, кто и с кем будет говорить. Это сложный процесс. Допустим, я хочу 250 долл. за тысячу кубометров, а вы не хотите. Надо подойти так, чтобы и вы захотели, и мы согласились на более высокую цену для вас и более низкую для нас.

-- Кто был лучший переговорщик из украинских премьеров: Юлия Тимошенко, Юрий Ехануров, Виктор Янукович?

-- Я не берусь судить. Вы по газовым ценам смотрите -- было 50 долл. за тысячу кубометров, а стало 130.

-- На Украине говорили, что Юлия Тимошенко, обещая отказаться от посреднических услуг компании «Росукрэнерго», в период своего премьерства лоббировала интересы компании «Итера». Шли ли об этом разговоры с российской стороной?

-- Такого не было. Что касается нынешних предвыборных заявлений Тимошенко, то это ведь политика. Судить о ее намерениях можно будет лишь в том случае, если она станет премьером. Обещаний было много дано -- отменить призыв в армию с 2008 года, выплатить вклады в Сбербанке за два года...

-- Знали ли вы Тимошенко и Януковича до того, как они стали политиками первой величины на Украине?

-- С Юлией Владимировной я познакомился, когда приехал работать на Украину послом (в 2001 году. -- Ред.). До этого я с ней никогда не встречался, хотя и слышал, что на Украине был такой вице-премьер по топливно-энергетическому комплексу. С Виктором Януковичем лично я тоже познакомился, уже будучи послом, но знал про него еще с середины 1990-х. Помню, в 1993--1994 годах в Донецке была холодная зима, и упало давление в газовой сети. Если бы газ перестал поступать, то доменные печи остановились бы на месяцы и годы. Я тогда дал команду начать отбор газа из подземных хранилищ, чтобы не допустить падения давления в сети. Потом Янукович прислал мне стопку газет, где рассказывалось, что Черномырдин не уходил с работы, пока газ не начал поступать в Донбасс. Я тогда действительно переживал за Украину и сделал все, чтобы наладить ситуацию.

-- На Украине звучат призывы к официальному признанию Украинской повстанческой армии (УПА) -- националистических вооруженных формирований, известных своими преступлениями против советских граждан в годы Великой Отечественной войны. Как это может отразиться на отношениях наших стран?

-- Плохо. Решение, которое принято на Нюрнбергском процессе, срока давности не имеет. Эти люди навеки прокляты за то, что они делали во время Великой Отечественной войны. Что за нужда возводить их в ранг участников войны? Сегодня еще живы люди, чьих детей УПА бросала в колодцы, чьих родственников расстреливала целыми поселениями. Я как человек никогда не смогу понять, как их можно приравнять к участникам войны. А каково тем, кто сражался и погибал за освобождение Украины в годы Великой Отечественной войны?

-- Президент Ющенко готовится подписать указ, где за отрицание голодомора (так на Украине называют голод, охвативший республику в 1932--1933 годах; нынешние украинские власти обвиняют тогдашнее руководство СССР в его сознательной организации) будет предусмотрена уголовная и административная ответственность. Что вы об этом думаете?

-- Я этого тоже не понимаю. Если привлекать кого-то к уголовной ответственности за разговоры, то так можно далеко зайти.

-- С каким президентом вам было легче работать -- с Виктором Ющенко или Леонидом Кучмой?

-- Я с такими мерками к этому не подхожу -- легче, труднее работать. Я же не копаю траншеи и скважины не бурю. С Леонидом Даниловичем мы были очень дружны и в период его президентства, и сегодня. Когда мне нужно было обсудить какой-нибудь вопрос, никогда мне отказа не было. Когда есть необходимость с Виктором Андреевичем встретиться, тоже обращаюсь. Конечно, если меня на чай позовут, то обязательно приду.

-- А с кем вы больше чаю выпили -- с Кучмой или Ющенко?

-- Еще рано подводить итоги. Когда уезжать буду, тогда и расскажу. Я не злоупотребляю -- у меня язык не повернется о встрече просить без нужды, чтобы просто чаю попить с президентом, у которого всегда времени в обрез.

-- Вы представляете российские интересы на Украине с 2001 года. России есть за что благодарить Черномырдина?

-- Зачем меня благодарить? Это моя работа. Для чего я здесь? Чтобы удалось побольше! Сказать, что все получается, я тоже не скажу. Украина и Россия только с 1991 года строят свои отношения как два суверенных государства. Если кто-то знает лучше нас, как проблемы решать, я с удовольствием уступлю ему место. К сожалению, так по жизни не бывает -- нет готовых рецептов решения двусторонних проблем.

-- Ваша частная жизнь скупо освещается в газетах. Но известно, что вы большой любитель охоты...

-- К сожалению, я на охоте ни разу не был в этом году, не получается. При встрече с друзьями-охотниками делимся впечатлениями. В России такие места -- словами не опишешь! Как-то мне фото с охоты показали, думал, что дело было в Америке. Оказалось, это Дальний Восток, Сахалин. А какие места есть в Западной Сибири -- там 70% территории покрыто озерами, непроходимыми лесами, где не ступала нога человека! Я когда в Сибири работал, за два года ни разу не был на охоте из-за большой нагрузки. Иногда как вспомню, так до сих пор об этом жалею.