После выборов президента в 2008 году новоизбранная Государственная дума окажется в интересном положении. Новый президент, несомненно, захочет работать с парламентом так, как это делал прежний, -- опыт предшественника еще будет вполне свеж, но и парламент останется в наследство от предыдущего главы государства. При этом если новый президент захочет повысить роль парламента, у него появится такая возможность.

Политический состав Госдумы определится уже в этом году, более того, эксперты с готовностью называют конкретные партии-победители и конкретные проценты, которые они наберут. Так или иначе, новый парламент, избранный на 2007--2011 годы, будет выстроен Владимиром Путиным и под Владимира Путина. При этом сама роль «над схваткой» вряд ли передаваема по наследству. Если бы новый президент оказался вдруг независимым от кремлевских группировок, работать ему было бы очень сложно.

Следующий президент России почти наверняка окажется представителем одной из башен Кремля или плодом их сложного компромисса. Обладая меньшим влиянием, чем предшественник, решит ли он использовать парламент в качестве орудия, а не формального атрибута демократии? Если да, у Госдумы неожиданно обнаружится шанс стать реальным субъектом политики.

В России партийная структура строилась строго сверху. И отсутствие политической самоценности партий не дает им возможности хотя бы постфактум, после создания, привлечь к себе значимых политиков. Губернаторов, толпой вступивших в «Единую Россию», самостоятельными политиками назвать нельзя -- при существующей системе назначения главы регионов обычные, за редким исключением (Лужков, Шаймиев), не слишком влиятельные чиновники.

Никто из статусных чиновников с «реальным политическим будущим» или тех, кто принимает решения (в том числе и в сфере партстроительства), пока не мчится вступать ни в какую партию, даже в партию власти. Связать себя с партией в России для политика федерального масштаба, да еще и претендующего на роль реального руководителя страны означает «игру на понижение» этих амбиций. А если нет задачи стать политиком с партийным лицом, рисковать немного смысла. Хотя, по сути, это могло бы означать усиление легитимности политика -- ответственность, делегированная народом партиям, коснется и чиновника -- члена партии. Но политики боятся возможности стать заложником партийного выбора (партии-то пока искусственные), сузить свое влияние партийной дисциплиной.

Удивительно, что именно "Единая Россия" предлагала создать партийное правительство. Правда, не из любви к искусству, а чтобы усилить собственные позиции, понимая, что Владимир Путин не вечен. Пару лет назад на возможность партийного правительства в ежегодном обращении к Федеральному Собранию намекал и сам президент, но потом от этой идеи отказался, мотивировав слабостью партийной системы.

То есть будущий президент мог бы спустить (поднять) борьбу внутри своей администрации на более легитимный уровень -- в правительство и парламент. Просто приняв чью-то сторону или используя партии как легальную систему сдержек и противовесов. Противоречие в том, что искусственно созданные партии сейчас не обладают каким-либо политическим наполнением, значит, просто принимать их сторону бессмысленно, придется наполнять их работу содержанием.

При этом у самих партий во время думской предвыборной кампании может появиться возможность хоть как-то сформулировать свои политические программы. Кампания не обещает быть слишком яркой -- ожидать смертельной битвы между одобренными Кремлем партиями не приходится. Но уже через несколько месяцев после парламентских выборов с избранием нового президента центр может сместиться. И тогда даже нынешним партиям власти, возможно, придется демонстрировать электоральную силу -- просто чтобы уцелеть и пригодиться новым хозяевам страны.

Заманить нынешнего избирателя на выборы и одновременно не выбиться из канвы теневой политической борьбы можно немногими способами. Перечислите национальные проекты, добавьте к ним слова «левый» или «национальный» -- и почти десяток политических программ готов.

Но одной партийной программой такого сорта не обойтись. Ведь в обществе пока нет явного запроса на партийную альтернативу и партийную значимость. Региональные элиты относительно удовлетворены, бизнес тоже терпит. Единственная не до конца удовлетворенная (и опасающаяся за свои перспективы) силовая элита как раз присматривается к партиям. Если она поставит на какую-то партию (есть предположения, что это может быть «Справедливая Россия»), остальные группировки тоже вынуждены будут вступить в игру. Тогда политика вновь окажется в публичном пространстве, в парламенте. А новый президент будет работать с Государственной думой как с понятным отражением уже сейчас неформально существующей расстановки сил.