На Советском проспекте города Калининграда находится тюрьма №9. В четырех остановках от нее, на пересечении улицы Космонавта Леонова и проспекта Мира, находится монумент: советский человек в скафандре радостно машет рукой, стоя на луче какого-нибудь солнца, изогнувшемся таким образом, чтобы человеку стоять было удобно. Так как получившаяся дуга очень напоминает цифру девять, в народе памятник советским покорителям космоса получил прозвище "Привет из "Девятки".

На выставке Сергея Борисова "Люди и время", проходящей в Московском доме фотографии, мне, проведшему в Калининграде все свое сознательное отрочество, "Привет" было видеть неожиданно и приятно. Сработал старый механизм радости узнавания.

Тот же механизм продолжает работать, когда проходишь мимо снимков знакомых лиц деятелей культуры: "Жанна Агузарова в студии Сергея Борисова" (помню, как пели "Желтые ботинки" на Новый год), "Маша Распутина" (как смеялись над ее клипами десять лет назад), "Айдан Салахова" (как брал у нее интервью), "Август" (как пластинку таких забытых уже металлистов именно с этой фотографией на обложке купил как-то на блошином рынке за 5 рублей)...

На экспликации, встречающей посетителей у входа в экспозиционный зал, Борисов представлен как человек, который снимал в основном персонажей московской и петербургской перестроечной андеграундной сцены. Действительно, большая часть снимков, по сути, артдокументация. Но одно дело -- "по сути", а другое -- как они представлены.

Эдита Пьеха названа просто "Дамой в вечернем платье", молодой Александр Петлюра с двумя птенчиками над головой -- "Птицеловом", автопортрет художника с директором МДФ Ольгой Свибловой, распивающих вино, получил название "На открытии". Вот Эдуард Лимонов, обнаженный, прикрывающий гениталии бутафорской гранатой-лимонкой, или "Диалог" -- рок-н-рольщики начала 80-х, лежащие на московском асфальте, "шагая" на манер Beatles с обложки Penny Lane... Вот "Провинившиеся чемпионы мира" -- художественная группа конца 80-х стоит в роли самой себя на крыше перед сурового вида милиционером, а вот "Полет" -- ее же участники уже в роли "просто людей", прыгающих с бордюров.

Как сам фотограф, так и его работы свободны от предрассудков и авторитетов. На автопортрете Борисов -- на фоне высотки на Котельнической набережной, олицетворения имперской власти. Автор -- крупным планом на одной стороне реки, высотка -- маленькая, на другой. Борисов делает то, что ему нравится, и все, что он делает, он делает с высочайшей степенью качества. Искусство рождается из ощущения внутренней свободы и мастерства, о котором многие современные художники подзабыли.

По ходу следования по выставке возникают параллели со многими явлениями мирового фотоискусства последних лет: группа красивых обнаженных девушек с саксофонами, стоящих средь парка («Однажды в саду «Эрмитаж»), -- воспоминание о стиле Хельмута Ньютона; одна обнаженная девушка с изуродованной советской куклой ("Обнаженная с куклой") -- софт Питер Уиткин; два худощавых художника на фоне советского плаката ("Все на спорт") -- анти-Мэпплторп; облупившиеся статуи гимнастов на краю леса ("На Волге") -- Игорь Мухин...

Если передо мной сейчас положат фотографию Борисова и попросят сказать, чья она, я не скажу. Но если пригласят на его выставку и попросят сделать то же самое, я отвечу. Потому что понять Борисова можно только в движении. Контрапунктом, ненавязчиво, не постоянно, но регулярно возникает стремление вверх, к небу, стремление от земли: люди на крышах ("Объяснение", названные уже "Чемпионы", "Маша на трубе"), люди в прыжке на фоне неба ("Полет", "Поклонная гора", "Над кучевыми облаками"), уходящие вверх здания ("Восхождение", "Белые ночи"). Возможно, и представители среды искусства здесь выступают как искатели того, «что выше тебя».

Люди же простые, "с улицы", выглядят удручающе. Символами тоски по неосуществленному стремлению вверх. Недовольные кадеты под стелой с кариатидами ("У адмиралтейства"). Испитые лица под счастливым Гагариным ("У подножья обелиска"). Печальными и заключенными в той советской земле и стране. Где радость -- стоять в очереди за лотерейным билетом ("Спортлото-78"). И в этой российской земле и стране, где радость -- залезть на постамент "Привета из "Девятки" ("Калининград, 2007").