25 июля во "Времени новостей" была опубликована статья политолога Александра Дугина «Свобода и справедливость -- свобода или справедливость?». Сегодня ему возражает историк Борис ОРЛОВ.

В статье Александра Дугина, которого обычно в публичных дискуссиях представляют как лидера евразийского движения, затрагиваются ключевые вопросы духовной и не только духовной жизни России. Речь идет о том, каким ценностным установкам -- либеральным или установкам справедливости -- следует отдавать предпочтение в «контексте поиска национальной идеи», как сказано у автора. Вообще-то это тема для философской дискуссии, которая, заметим, прямо или косвенно ведется в России уже какое столетие и в ходе которой каждая из сторон высказывает собственные соображения. Свои соображения на этот счет излагает и г-н Дугин, приходя в конце статьи к такому выводу: «Все ценностные понятия по-своему хороши. Но смысл исторического выбора как раз и состоит в том, чтобы выбрать из них самое важное, выстроить иерархию ценностей».

Против такого понимания роли ценностей трудно что-либо возразить. Вопрос в том, как понимать эти ценности и каково их место в реальной политической жизни -- и у нас, и в странах Запада. Собственно говоря, именно это обстоятельство побудило меня высказать собственную точку зрения, опираясь на достаточно длительное изучение политической и идеологической жизни стран Западной Европы.

Верно, что Европа -- место, где зародились идеи либерализма. Но точно так же верно, что именно здесь формировались идеи справедливости, находя отражение прежде всего в социальных утопиях. В этих утопиях делается упор на социальной справедливости, но идея справедливости проявлялась также в благотворительной деятельности всевозможных организаций, и в первую очередь христианского толка.

Верно, что на идеи индивидуальной свободы опираются рыночная экономика, предпринимательство. Но так же верно, что при этом учитываются социальные аспекты предпринимательской деятельности. В конституции ФРГ, например, этот подход сформулирован предельно кратко: «Собственность обязывает».

Более того, именно в Западной Европе предпринята попытка практически реализовывать в едином ключе ценности свободы и справедливости. Эта попытка продолжается более ста лет, находя отражение прежде всего в деятельности политических партий социал-демократической ориентации. Такая попытка ознаменовалась созданием механизмов социального государства, которое со временем стало цивилизационным достоянием всего человечества. Как оно функционирует, легко убедиться, совершив поездку в ту же Финляндию, которая до 1918 года входила в состав Российской империи. Если кого и Финляндия не убедит, можно поехать и дальше, вплоть до Бискайского залива.

Приводя эти факты, я вовсе не собираюсь заниматься примитивной пропагандой европейских реалий. Для меня, историка, стоящего на объективных позициях, важно другое. При оценке происходящего за пределами собственной страны не следует представлять соседа дураком или простаком, а тем более злодеем и на этом фоне подавать себя с чувством превосходства, да еще с претензией на особое мессианское предназначение. Куда полезнее придерживаться старой русской пословицы «Умный всегда учится, глупый всегда поучает».

В статье Александра Дугина прослеживается тенденция, которую уже давно развивают идеологи Русской православной церкви, -- противопоставлять западным либеральным ценностям ценности свободы в интерпретации православия и на этой основе вообще рисовать в черно-белых красках ситуацию отношений между «Востоком и Западом».

В статье "Свобода и справедливость -- свобода или справедливость?" читаем: «В восточной и православной, в русской культуре свобода как позитивная ценность в первую очередь прилагается к коллективному субъекту». Эта мысль чуть выше разъясняется: «Свобода отдельного человека отходит на второй план перед свободой православной веры, православного народа, православного государства».

Не вдаваясь в подробности, отметим: перед нами типичная апология теократического государства. Это обстоятельство следует иметь в виду при оценке предлагаемой «иерархии ценностей». Осмысливая такого рода соображения, так и хочется вслед за поэтом воскликнуть -- какое нынче столетие на дворе!

Статье Александра Дугина предпослан подзаголовок: «В новой России эти понятия могут не противоречить друг другу». Суждение вполне обоснованное, хотя оно и не вытекает из содержания самой статьи. И в России придется в политическом плане решать проблему совместимости ценностей свободы и справедливости. При этом на основе механизмов устройства, которое в статье не упомянуто ни разу, -- политической демократии. Эти механизмы работают, когда свободные граждане имеют возможность путем свободного волеизъявления на свободных выборах посылать во властные структуры на разных уровнях порядочных, компетентных людей, а затем постоянно держать их деятельность, прежде всего при помощи свободных СМИ, под постоянным контролем. Это, на наш взгляд, и должно стать нашей главной национальной идеей.