Россия выплатит 157 тыс евро чеченцам, родственники которых стали жертвами массовых зачисток в Грозном в начале февраля 2000 года. Такое решение принял вчера Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ).

Поводом для обращения в ЕСПЧ стали трагические события начала февраля 2000 года, когда более 60 мирных жителей было расстреляно «неустановленными сотрудниками Минобороны и МВД» во время так называемых зачисток в поселке Новые Алды в Грозном. Родственники убитых создали «Гражданский комитет Алды» и стали бороться за проведение должного расследования, поиск виновных и привлечение их к ответственности. Правосудие им удалось найти только через шесть с половиной лет.

Газета «Время новостей» уже рассказывала, что Россия, ратифицируя Европейскую конвенцию о защите прав человека, не стала делать специальную оговорку, касающуюся ситуации в Чечне, как это в свое время сделала Великобритания с ее ирландскими экстремистами ИРА и Испания -- с воинствующими басками из ЭТА. Во многом именно из-за отсутствия этой оговорки РФ теперь вынуждена отвечать в ЕСПЧ за "издержки" контртеррористической операции в Чечне.

«В соответствии с Европейской конвенцией при ее ратификации можно было делать так называемую декларацию об отступлении в тех случаях, когда в государстве существует ситуация, угрожающая жизни нации, -- объяснил юрист правозащитной организации «Мемориал» Кирилл Коротеев. -- Но это все равно не дает лицензии на беззаконие, не отменяет запрет на применение пыток, лишение жизни в соответствии с международными правилами ведения войны».

По словам юриста «Мемориала», сделав подобное отступление, МИД РФ должен был сообщить Совету Европы и ООН, что в России существует необходимость ведения боевых действий. А это, в свою очередь, обязывало бы российские власти вводить на территории Чечни чрезвычайное положение и четко следовать международным нормам гуманитарного права. «С одной стороны, это было бы выгодно для России, потому что закон о ЧП разрешает многое из того, что запрещено даже Конституцией, например задержание человека свыше двух суток без санкции суда, -- рассказал правозащитник. -- Но с другой, правила ведения войны четко определяют, кто именно и как может проводить такие задержания и, скажем, проверки документов. Закон о ЧП дает больше возможностей, но он же накладывает большую ответственность за военные преступления. В Чечне же действовал только один закон -- прав тот, у кого больше патронов в автомате».

К военным преступлениям относятся в том числе и бомбардировка без предварительного оповещения и эвакуации мирного населения, и так называемые зачистки, как это было в Новых Алдах в 2000 году. ЕСПЧ назвал это «внесудебными казнями» и отметил, что правительство не предоставило никаких доказательств правомерности лишения жизни мирных жителей. Вчера суд вынес постановление по жалобам пяти жителей этого района Грозного -- 67-летнего Юсупа Мусаева, 50-летнего Сулеймана Магомадова, 54-летней Тамары Магомадовой, 52-летней Малики Лабазановой и 67-летнего Хасана Абдулмежидова.

Вот как описаны те события в жалобах чеченцев. В октябре 1999 года в республике начались боевые действия. Грозный и окрестности были подвергнуты бомбардировке. К февралю 2000 года федеральные силы заняли северную и центральную часть города. Юсуп Мусаев вместе с семьей жил в Новых Алдах на улице Воронежской,116. По соседству жили еще несколько его родственников. Около 6 тыс. человек бежали из Грозного перед началом боевых действий, но несколько сотен, в основном пожилые люди, отказались покидать дома. Как вспоминал г-н Мусаев, войска вошли в Новые Алды 4 февраля. БМП и танки стояли на перекрестках, село было блокировано со всех сторон. Группы солдат стали ходить по домам и проверять у жильцов документы. Вечером они ушли, предупредив людей, чтобы они не выходили из домов и что на следующий день в поселке будут проведены зачистки.

Рано утром 5 февраля Юсуп Мусаев зашел к своим двоюродным братьям -- Хасану, Аинди и Умару Мусаевым, жившим неподалеку, на Воронежской, 122. Внезапно во двор вбежал еще один кузен Юсупа -- Абдурахман и, запыхавшись, рассказал, что, когда отправился с племянниками -- Сулейманом и Якубом -- к колодцу за водой, их остановили военные. Абдурахман шел сзади, и ему удалось убежать незамеченным. Волнуясь за судьбу племянников, он с Умаром отправился на их поиски. Больше их живыми не видели.

Вскоре во двор ворвалась пожилая соседка Мусаевых, 80-летняя Аба, державшая за руку дрожавшего от страха внука, 13-летнего Сулеймана. Женщина в ужасе поведала, что у дома 112 они видели два мертвых тела. А еще через несколько минут, стреляя из автоматов, во двор вошли солдаты. Они приказали всем мужчинам, включая 13-летнего Сулеймана, лечь в снег. Приказав Абе идти впереди, военные обыскали дом и двор. Через полчаса они решили покинуть дом. Юсуп спросил, можно ли выйти на улицу и посмотреть, не тела ли его братьев лежат у дома 112. Но ему не разрешили: «Сиди здесь, если не хочешь лежать рядом с ними».

Еще несколько часов никто не решался выйти из дома. Потом они услышали женские крики и выбежали на улицу. Юсуп и его братья увидели свою соседку Малику Ганаеву, рыдающую над телами мужа и двух сыновей, расстрелянных солдатами. Рядом лежал убитый Абдурахман Мусаев, а чуть поодаль -- Умар Мусаев и их сосед Ваха Хакимов. На перекрестке Воронежской и Хаперской улиц стояла группа солдат и молча наблюдала, как люди пытались затащить тела убитых родственников во двор. Один из них прицелился и выстрелил, попав в соседа Юсупа -- Рамзана Эльмурзаева. Его затолкали во двор, но спасти не смогли, к утру следующего дня он скончался. Позже один из родственников Юсупа принес еще одно печальное известие -- на Хаперской улице он нашел убитых Сулеймана и Якуба, которые вчера пошли за водой.

Вопреки мусульманскому обычаю хоронить мертвых в день смерти, тела пролежали на снегу во дворе дома целую неделю. Сначала родственники боялись идти на кладбище, потом одна за другой к ним стали приезжать группы следователей из прокуратуры Чечни и военной прокуратуры Северо-Кавказского округа, осматривали тела, опрашивали свидетелей, собирали гильзы и вынутые из тел пули.

Эти события подорвали здоровье Юсупа Мусаева, ставшего свидетелем девяти убийств, в том числе семи своих родственников. Он прошел несколько курсов лечения в Чечне и Москве, но бессонница, головные боли и депрессия стали его постоянными спутниками.

Пожаловавшиеся в ЕСПЧ супруги Малика Лабазанова и Хасан Абдулмежидов тоже не захотели покидать свой дом в Грозном, который находился в 3-м Цимлянском переулке. Рядом жили родные брат и сестра Хасана -- 60-летняя Зина и 47-летний Хусейн Абдулмежидовы. Двор у них был общий. Пока в Грозном шли бои, люди прятались в подвалах. Когда же город заняли федеральные войска, они обрадовались -- наконец-то будет наведен порядок. И даже предупреждение о том, что всем следует оставаться в домах по месту регистрации и что 5 февраля будет проведена зачистка, их не пугало. Проверка паспортов казалась людям пустяком после того, что они уже пережили. Но самое страшное было впереди.

Лабазанова и Абдулмежидов проверку прошли спокойно, а потом Малика пошла посмотреть, как обстоят дела у соседей Абдулхановых. На пороге их дома сидел 70-летний старик Ахмед Абдулханов. Солдаты приходили и уходили несколько раз, сказал он, кругом убитые, трупы валяются по всей улице. Малика выглянула наружу и увидела расстрелянные тела мужчин, стариков и женщин. Она кинулась домой и рассказала об этом мужу. Тот отправился к соседям, чтобы помочь перенести убитых во дворы. И в это время военные вернулись к нему в дом. Они кричали на и без того перепуганных людей, говорили, что у них приказ всех их уничтожить. Требовали деньги, а когда Малика принесла раздобытые у соседей 300 руб. -- больше денег не было ни у кого, -- солдаты рассмеялись. Зину и Хусейна расстреляли в их доме. Потом военные убили старика Абдулханова. Малике повезло. Солдат, которому было приказано убить ее, пожалел женщину и выпустил очередь в пол. Малика успела по-чеченски крикнуть из окна мужу, чтобы он не возвращался домой.

Последние заявители в ЕСПЧ Сулейман и Тамара Магомадовы на время боев в Грозном покинули республику и временно поселились в Ингушетии. Но в столице Чечни остались их близкие родственники Салман Магомадов, брат Сулеймана и муж Тамары, и другой брат Сулеймана -- Абдула, решившие присмотреть за фамильной собственностью. К 5 февраля от их дома осталось лишь пепелище, а расстрелянные тела братьев соседи нашли в подвале и похоронили.

Уголовное дело было возбуждено благодаря работе правозащитной организации «Мемориал» и многочисленным публикациям в СМИ. Но военная прокуратура отказалась от проведения расследования, сославшись на то, что ни один из сотрудников Министерства обороны или внутренних войск в зачистке в Новых Алдах участия не принимал. Военные прокуроры полагали, что эту «операцию» проводили питерские и рязанские омоновцы. В течение шести последующих лет расследование перекидывалось из одной прокуратуры в другую. Как и во всех аналогичных случаях, результат был один: виновные не установлены.

ЕСПЧ тем не менее решил, что Россия должна заплатить чеченцам, потерявшим во время зачисток в Новых Алдах своих родственников. В отношении всех их, согласно постановлению страсбургских судей, была нарушена ст. 2 Европейской конвенции о защите прав человека -- право на жизнь. Так, Юсупу Мусаеву будет выплачено 35 тыс. евро, Сулейману Магомадову -- 30 тыс. евро, Тамаре Магомадовой (у которой без отца осталось пятеро детей) -- 48 тыс. евро, супругам Малике Лабазановой и Хасану Абдулмежидову -- 30 тыс. евро. Еще 14 тыс. евро пойдет на оплату судебных издержек.

На этом история зачисток в Новых Алдах не закончилась -- на очереди в ЕСПЧ остается еще несколько жалоб десятков жителей Грозного, расстрелянных «неустановленными военными».