Впервые Всемирный день беженца отметили шесть лет назад, 20 июня 2001 года. До этого дата имела отношение исключительно к африканским беженцам, но в год 50-летия Конвенции Организации Объединенных Наций «О статусе беженцев» 1951 года Генеральная Ассамблея с согласия Организации африканского единства раздвинула рамки этого специфического праздника на весь мир.

Верховный комиссар ООН по делам беженцев Антониу Гутерриш отмечал день своих подопечных вместе с очередным конвоем, возвращающимся к местам постоянного проживания в Южном Судане. По его словам, при наличии позитивных сдвигов в ряде регионов земного шара в последние 12 месяцев число беженцев неуклонно растет. В докладе ООН «Глобальные тенденции 2006» их число оценено примерно в 10 млн человек -- это те, кто покинул свои страны в поисках спасения от преследований или гибели. Кроме них, существует еще около 13 млн человек, перемещенных внутри своих стран. Миллионы этих людей зависят от гуманитарной помощи ООН, и число их будет, по всей видимости, только расти. «В будущем все больше и больше людей будут искать лучшие экономические возможности или лучшую жизнь, бежать от экологического загрязнения, природных катастроф или всех этих факторов вместе взятых, -- сказал г-н Гутерриш. -- И нас беспокоит то, что это происходит на фоне отсутствия международных возможностей и решимости реагировать на эти процессы».

День беженцев отмечали не только в Африке, Центральной Азии и на Ближнем Востоке, но и в Москве, и в Грозном, хотя собственно беженцев в строго правовом смысле этого слова в России сравнительно немного. По данным Федеральной миграционной службы России, статус беженца на 1 апреля 2007 года имели 382 человека, из которых всего 116 прибыли в страну из стран СНГ. Лидером ближнего зарубежья по числу беженцев в Россию является Грузия, из которой еще в начале 90-х годов, в период максимального обострения грузино-осетинского этнического противостояния, уезжали осетины. Среди стран дальнего зарубежья по числу беженцев лидирует Афганистан -- Россия до сих пор сталкивается с последствиями силового советского вмешательства в политику этой страны в 1979--1989 годах. Кроме 382 беженцев, ФМС учло еще 1053 человека, которым по статье 12-й федерального закона о беженцах предоставлено временное убежище. Всего 43 человека в этой категории -- наши бывшие соотечественники по СССР.

В российском офисе управления верховного комиссара ООН по делам беженцев «Времени новостей» сообщили, что эта организация насчитывает в России 2600 так называемых «мандатных беженцев», то есть лиц, после интервью с которыми выяснилось, что они подходят под определение беженца, данное Конвенцией ООН 1951 года. «Давать им официальный статус или нет, решает Федеральная миграционная служба, -- пояснил сотрудник офиса. -- Мы оказываем им помощь, потому что на них распространяется наш мандат». Представители УВКБ полагают, что истинное число беженцев не складывается из статистики ООН и ФМС: «ФМС не предоставляет нам данных о том, сколько людей у них «в процедуре», то есть попросили о предоставлении статуса и ждут решения. Не исключено, что «в процедуре» находится и кто-то из тех, кого учли мы».

В любом случае очевидно, что эти цифры -- лишь вершина айсберга. Чтобы пополнить статистику УВКБ ООН, беженец должен лично ответить на целый ряд вопросов в пункте приема беженцев, а такие пункты в России есть только в Москве и Петербурге, до которых могут добраться отнюдь не все изгнанники из своих стран. Таджикские женщины в ярких халатах, просящие милостыню в заплеванных подземных переходах подмосковных железнодорожных станций, скорее всего никем не учтены. Правда, эти люди относятся скорее к категории мигрантов, которых в России никак не менее миллиона и у которых свой «профессиональный» день -- 18 декабря. Но обыденное сознание, как правило, не отличает мигранта от беженца, а беженца -- от вынужденного переселенца, который перемещается внутри страны, не пересекая ее границ. Целые палаточные города таких внутриперемещенных лиц еще пять лет назад были характерной чертой ландшафта некоторых регионов российской части Кавказа.

Сейчас численность переселенцев в регионе несколько снизилась. В Ингушетии, в начале второй чеченской войны принявшей целый шквал переселенцев, которых оказалось едва ли не больше, чем местных жителей, на 31 мая этого года оставалось 15 805 человек, вынужденно покинувших Чечню. В самой Чечне, по данным республиканской миграционной службы, вне своих домов вынуждена жить примерно 41 тыс. человек. Миграционный департамент Северной Осетии насчитывает около 14 тыс. «вынужденных мигрантов». 77 человек имеют статус беженцев, главным образом из Грузии. Таким образом, утверждение, что домовладения ингушей, оставленные ими после осетино-ингушского конфликта 1992 года, заняты беженцами из Грузии, статистически не подтверждается.

По данным межрегионального департамента ФМС России, всего с 1994 года в Северную Осетию вернулось 24 399 этнических ингушей, покинувших республику после конфликта. Эпизодические осложнения с возвращением, впрочем, продолжаются, хотя президент Владимир Путин неоднократно требовал урегулировать эту проблему до конца 2006 года. Часть ингушей настаивает на возвращении именно в те дома, которые были оставлены ими в 1992-м, но североосетинские власти не всегда в состоянии удовлетворить эти требования и предлагают новые места размещения. Некоторые правозащитники, выступающие, как правило, на стороне ингушских переселенцев, в последнее время призывают их возвращаться туда, где им предоставляют жилище, чтобы позаботиться о детях и будущем. Наиболее упорные жители вагончиков-времянок, проведшие там уже свыше 14 лет, отказываются покидать их даже тогда, когда миграционные чиновники приезжают за ними с подъемным краном. Сами они считают, что борются за право вернуться домой, противостоят неоправданному насилию и готовят детей для мести обидчикам.

Социологи же отмечают, что у людей, десятилетиями живущих в лагерях беженцев, вырабатываются некоторые особенности психики и социального поведения, мешающие им вновь успешно вписаться в относительно нормальные условия.

---

Переселенцев обвинили в национализме на Ставрополье

Нерегулируемая миграция провоцирует межэтническую напряженность на юге России, заявил заместитель полпреда президента в Южном федеральном округе Николай Федоряк в четверг на координационном совещании руководителей правоохранительных органов округа в Ростове-на-Дону. «События последнего времени в Ставропольском крае (два убийства студентов и последовавшая за ними манифестация в Ставрополе под националистическими лозунгами против кавказских народов с погромом автомашин. -- Ред.) показали, что одним из основных факторов, стимулирующих межэтническую напряженность, является нерегулируемая миграция», -- сказал г-н Федоряк.

По данным заместителя полпреда, на Ставрополье на десять коренных жителей приходится три-четыре мигранта из стран Закавказья и Центральной Азии, республик Северного Кавказа. «Каждый пятый житель переселился в край в течение 15 лет. В результате в некоторых районах позиции мигрантов значительно укрепились в экономике. Усилился отток славянского населения», -- сказал замполпреда. По его словам, это привело к тому, что «восточные районы практически перешли под криминальный контроль выходцев из Республики Дагестан, что привело к росту националистических настроений, прежде всего в молодежной среде". "ВРЕМЯ НОВОСТЕЙ"